В среде пустот. Олег Охапкин
казни так на алтарь похоже!..
У порога, мёртвый, сижу на стуле,
Как вахтёр, уснувший на карауле.
Не хозяйка ль смерть здесь меня на стрёме
Посадила в час, как случилось в доме:
Квартирантка съехала днём с квартиры.
Оттого-то стены и стали сиры.
Всюду речь примет: был погром и обыск,
Обнаружен клад и довольства отблеск.
Та, кого я мнил королевой гордой,
Обернулась быта избитой мордой,
Обернулась похотью лорда Мужа…
В сентябре не топят. Летейска стужа? —
Бормотал поэт до рождений наших.
Не уйти и нам от морозов ражих.
Я сижу царём у порога в царство.
Ни души вокруг. Лишь вещей мытарство
По местам, где прежде они молчали:
Тишину уюта с собой сличали.
Я сижу, как прежде, в углу у двери.
Но меня не помнят ни стул, ни Мери,
Но меня не знают ни стол, ни кактус,
Разве Бах по радио – тихий Sanctus…
Позабыла выключить. Видно, в спешке
Выпадать обоим: орлу и решке.
1969
Студёные слова
Я мог бы проследить планет петлянье,
Сияние луны и солнца свет,
Прочесть в душе необратимый след,
Но кто мне скажет: в чём земли влиянье,
Когда над ней небес вчерашних нет!
Студёные слова: Сатурн, Венера,
Меркурий, Марс, Ноябрь, Луна, ледынь,
О, если б я назвал тебя, химера,
Неисследимая мгновенья мера,
Любовь плеснувшая, земная благостынь!
Но крут ноябрь вещей. Из года в годы
Ныряет рыба, в воздухе плеща,
И безответный вопль немой природы,
Втекающий в язык моей свободы,
Глядит луной, а жизнь даёт леща.
1973
Ямб
Не ямбом ли четырёхстопным?
В Европе ночью русский ум
Нетопырём летает с треском,
Заворожён французским блеском
Немецких островерхих дум.
Его пугают лишь слова,
Да звёзды над зубцами готик.
Свинцов крылатый бегемотик,
Громоздок, лих – точь-в-точь сова.
Кыш, кыш, упырь! Зачем ты чахл
И голоден, как Ходасевич?
Не русич ты, не Vogel-немич.
Крути свой зубчатый пентакль!
Велосипед, увы, крыла
Нетопыря, крыла сухие.
Ах, отчего в года глухие
Мысль обошлась без помела!
Свистела б звонче речь твоя,
О перепёлка русской Музы, —
Не обагрились бы картузы,
Кровавою слюной плюя.
А нынче что ж! Нетопырю
Трещать, поди, по-над Москвою,
Шуршать мышастой головою,
Зане и в ней не быть царю.
О Гарц, гарцуй! Реви, Урал!
Берлин, привей дичок советский!
Стучи, подкова, ямб немецкий.
Дыши, мышиный интеграл!
1970
«Что, кажется, прийти домой, пальто…»
Что, кажется,