Нью-Йорк 2140. Ким Стэнли Робинсон
грациозно прошла по палубе к кабине, и мне, глядевшему на нее из-за руля, казалось, будто ее ноги тянулись бесконечно.
– Как насчет устричного бара на 40-м рифе?
– Звучит неплохо, – сказала она. – А у тебя есть шампанское на этом прекрасном судне?
– Конечно, – ответил я. – А что празднуем?
– Пятницу, – ответила она. – А еще я сделала маленькую меценатскую инвестицию в жилье в Монтане, и, кажется, очень удачно.
– Молодчина! – похвалил я. – Уверен, народ там очень обрадуется.
– Это точно, обрадуется.
– Шампанское в холодильнике, – сказал я, – или хочешь сама порулить?
– Конечно.
Я нырнул вниз и вернулся с четвертью[50].
– Боюсь, у меня только четвертинки есть.
– Ничего страшного, все равно скоро будем на 40-й.
– И то правда.
Мы оба работали, как обычно, допоздна, и до заката оставалось всего полчаса. Я прожужжал по Западному Бродвею к 14-й, а потом повернул на запад. Пока мы пробирались по залитому солнцем каналу в плотном транспортном потоке, я открыл бутылочку шампанского.
– Очень приятное, – сказала она, сделав глоток.
Вечернее солнце сверкало на беспокойной воде, переливаясь мириадами оранжевых отблесков на черном покрывале. Очередной штрих «новой Венеции», и мы выпили за это, пока тащились со скоростью транспортного потока. Отражающийся от воды свет заливал Джоджо лицо, и создавалось ощущение, будто мы стоим на грандиозной сцене и играем пьесу перед богами. И вновь я испытал то неизведанное чувство, что поднималось у меня из глубины горла; казалось, будто сердце разбухало в груди; пришлось проглотить вставший в горле ком. Это был словно какой-то страх – неужели кто-то может настолько меня привлечь? Что, если в самом деле я с кем-то сумею по-настоящему сблизиться?
Затем мой браслет издал первые три ноты «Фанфар обыкновенному человеку», и я недовольно проверил, что случилось, и только после этого понял, что надо было сразу его отключить. Но уже успел увидеть: в той высотке, что упала в Челси, погибли десятки человек, а может, и сотни.
– О нет! – воскликнул я, не сдержавшись.
– Что?
– Это же то здание в Челси, которое обрушилось. Там находят тела.
– Ой, и правда ужас. – Она отхлебнула еще. – Твой ИМС еще не отрос обратно?
– Почти.
– Хочешь поехать посмотреть?
Кажется, я секунду простоял с разинутым ртом. Посмотреть я вроде и хотел, но в то же время и нет. Вообще-то мне было важно оставаться в курсе свежих событий межприливья, поскольку следовало вылезти из пузыря до того, как он лопнет. Но неужели он лопнет только из-за того, что эта высотка повторила номер с Маргарет Хэмилтон?[51] К тому же я ехал в устричный бар с Джоджо Берналь и не хотел, чтобы она думала, будто сейчас для меня существовало что-то более важное.
Но пока я обо всем этом размышлял, она рассмеялась надо мной.
– Давай,
Маленькая бутылка шампанского, соответствующая 1/4 стандартной и имеющая объем 187,5 мл.
Маргарет Хэмилтон (1902–1985) – американская актриса, наиболее известная исполнением роли Злой ведьмы, раздавленной домиком, в фильме «Волшебник страны Оз» (1939).