Казначеи революции смыслов: от Мецената до братьев Третьяковых. Из цикла «Истории бессмертное движенье». Юрий Ладохин
гению А. Гауди. Оно интерпретирует здание как фигуру исполинского дракона —персонажа, используемого во многих сооружениях архитектора. Уходящая корнями в мифологию виктория покровителя Каталонии Св. Георгия над страшным драконом может быть аллегорией победы добрых сил. Меч святого воина, всаженный в «хребет чудища», архитектурно исполнен в виде башенки, увенчанной георгиевским крестом. А весь фасад Каса Батло визуально исполняет роль сверкающей чешуи дракона, обрамленной костями и «черепами» его жертв, которые воплощаются в формах многочисленных балконов и окон…
Однако, не слишком ли много вызова и архитектурной фантазии, не знающей берегов? – могли, видимо сказать друзья Эусеби Гуэля – главного мецената А. Гауди. Вопрос, пожалуй, вполне законный для рядового сотрудничества спонсора и исполнителя. Но не забудем: текстильный магнат «был богат и прагматичен, как нувориш, религиозен и ортодоксален, как испанец, тонок и чувствителен, как декадент. Удивительная смесь, встречающаяся отнюдь не на каждом шагу. Но именно эта смесь качеств и нужна была Гауди. Именно она образовала идеального заказчика. И архитектор получил такового. 35 лет, вплоть до самой смерти дона Гуэля, Гауди был его семейным архитектором» (Там же).
А как же финансы? – им ведь не пристало выходить из берегов, в отличие от воображения творца. Но и здесь стереотипам пришлось отступить – Гауди получил карт-бланш на все свои затеи и причуды. «Я наполняю карманы дона Эусебио, – жаловался бухгалтер промышленника, – а Гауди их опустошает». Мы бы добавили: опустошает с подчеркнутой виртуозностью. Так, в спроектированным им дворце Гуэль зодчий вычертил 127 колонн, ни одна из которых не повторяла другую.
Размах замыслов гения неизменно подпитывался масштабом амбиций его покровителя: «Однажды по возвращению из зарубежной поездки Гуэль получил от бухгалтера целую кипу счетов с соответствующими комментариями. „И это всё, что потратил Гауди? – спросил хозяин с раздражением“. При реализации одного из поздних проектов разбивали привезенные из Венеции дорогие вазы ради получения керамических осколков, необходимых для составления мозаики. Гуэль не мелочился. Он хотел творить, хотел удивлять, хотел быть своеобразным соавтором архитектора» (Там же).
Апофеозом творений этого дуэта единомышленников стал знаменитый парк Гуэль. Толчком для его создания стали впечатления Э. Гуэля от поездок в Англию, где он увидел результаты изысканий британских ландшафтных архитекторов в рамках модной в то время градостроительной концепции города-сада. Для воплощения своей мечты предприниматель в 1901 году приобрел участок в 15 гектаров на склоне горы в пригороде Барселоны, который был разрезан на 62 отдельные зоны для строительства частных особняков. Но состоятельные барселонцы не спешили ехать в пригород. Тогда Э. Гуэль поручил А. Гауди создать на этом месте парк, да такой, чтобы вся Каталония ахнула от восторга.