Россия в меняющемся миропорядке. Коллектив авторов
кто-то отправился в Грецию, будучи удолжающим, более того – даже «виновным», как он его назвал далее, с целью избежать ответственности. И его теперь, как «преступника, Царь Христианский должен отправить на Русь».
В оригинале он значится «злодеем», а в старину на Руси так называли и злостного должника, что не превращало его в преступника53.
К тысячелетию Договора 911 г. в Московском археологическом институте был подготовлен словарь к договорам киевских князей с Византией, где был и глагол, от которого происходит причастие «удолжающий» – удолжати, т. е. остаться в долгу»54. Он есть только в ст. 14 Договора 911 г.: значит, речь в ней шла о долге в его привычном понимании, что исключало его толкование.
Комментарий событий и фактов, упомянутых в ПВЛ, дан во второй его части (книге). Его составитель Д.С. Лихачев писал: «комментарии служат не только целям разъяснения текста, но и целям его восполнения. Разъяснения не даются только в тех случаях, когда происхождение того или иного известия и его историческая значимость не ясны»55. Автор отметил значимость Договора 911 г., как «первого в истории России международного соглашения, заключенного в письменной форме», дал комментарий его статьям, но последнюю истолковал лишь в той части, которая в малой степени раскрывала ее смысл. В сущности, комментария, как такового нет. Возникает впечатление, что Д.С. Лихачев не счел нужным дать толкование своему переводу этой статьи, и тем более, что-то в нем «восполнить». Он просто ушел от этого вопроса, перейдя к другому.
А другим была «Сравнительная таблица статей договора Олега 911 г. и Игоря 945 г.», составленная в конце ХIХ века М.В. Владимирским-Будановым. В ней тот указал на преемственность норм этих договоров и на то, что практически все нормы первого повторяются во втором, все, кроме статьи 14 Договора 911 г., которую составитель назвал «выдача преступников»56. В Договоре 945 г. такой нормы нет. Но Д.С. Лихачев и эту таблицу оставил без комментария. При отсутствии с его стороны комментария того и другого фактов остается лишь предположить, что он согласен с М.Ф. Владимирским-Будановым в квалификации статьи 14 Договора 911 г. как нормы о выдаче преступника, что и этот уважаемый автор оказался под влиянием Н. Карамзина.
В итоге выход академического издания ПВЛ не мог изменить устоявшееся мнение о Договоре 911 г., как носителе нормы о выдаче преступников.
Прямых попыток развеять эту версию не было. Без сомнения, все названные выше первопроходцы по проблеме выдачи преступников были уверены в ее надуманности. Поэтому в их случае само упоминание ими Договора 911 г. в своих трудах о выдаче предполагало ее критику, чего они не хотели делать. Ее автор оставался для них талантливым писателем и непревзойденным исследователем, внесшим заметный вклад в русскую литературу и историческую науку. О нем, как писателе А.С. Пушкин когда-то (1822 г.) на вопрос о том, «чья проза лучше в нашей стране, ответил – Карамзина (выделено в оригинале)57.
Он же сказал о нем, что «его не критиковали, так как никто
Этого слова вообще не могло быть в Договоре, заключенном в 911 г., так как термин «преступник» в русском языке появился только в период царствовании Петра I. – прим. автора.
См. Приложение № 9 в Договоры русских с греками и предшествовавшие заключению их походы русских на Византию. К тысячелетию Договора Олега 911 года. Часть вторая. М., 1912. С. 144.
Повесть временных лет. Часть вторая. Статьи и комментарии Д.С. Лихачева. С. 150.
См. Повесть временных лет. Часть вторая. Приложения. Статьи и комментарии Д.С. Лихачева. Издательство Академии наук СССР. М. – Л., 1950. С. 273.
Пушкин А.С. О прозе. Собр. соч. в шести томах. Т. VI. Критика и публицистика. М., 1949. С. 18.