Россия в меняющемся миропорядке. Коллектив авторов
слово толкуется двояко: как злодеяние и как преступление. То, что каждое преступление – злодеяние, не подлежит сомнению, но не каждое злодеяние – преступление. Автор академической редакции ПВЛ Д.С. Лихачев, вероятно, следовал точке зрения А.Н. Филиппова, который применительно к эпохе Договора 911 года толковал «проказу» как преступление95. А по мнению другого автора – И.И. Срезневского – это слово в Договоре 911 года относилось только к ст. 3, где речь шла об убийствах. И тот, и другой не заметили, что в том же договоре слово «проказа» есть и в ст. 7, где речь идет о бедствии на море, в результате которого пострадала ладья с грузом. А Срезневский не учел и того, что это слово есть и в Договоре 945 г., где оно в ст. 14 означает преступление (злодеяние) вообще. Приведенные случаи свидетельствуют, что уже в ту эпоху слово «проказа» имело более широкий смысл, чем только «преступление», как это следует из академического издания ПВЛ в переводе Д.С. Лихачева.
И в ХIХ веке слово «проказа» в Договоре 911 года толковалось довольно широко, в частности, г. М. Барац понимал его как зло, вред, злодеяние, проступок, вина, спор, тяжба о причиненном вреде, козни, хитрость96. Тогда же В.И. Сергеевич, предприняв, как он выразился, «на основании подлинных выражений договора» собственный анализ значения этого слова в нем, писал, что «слово «проказа» на языке договоров имеет более широкий смысл, чем преступление вообще: оно может обозначать всякий имущественный ущерб, хотя бы он произошел и без участия воли человека, как например, крушение ладьи. Отсюда заключаем, что процессуальные доказательства, перечисленные в рассматриваемой статье 2, указаны не только для убийств, но для всяких дел;
они должны иметь место даже в гражданских спорах»97. В целом, можно сказать, что в ХIХ веке это слово вообще освободилось от понимания его как злодеяния и использовалось в значении озорной шутки, дурачества98.
Все «проказы», названные в Договоре 911 г., должны рассматриваться судом так, как это предписывала его ст. 2: на это указывает ее место в его структуре, а так же и ее текст, из которого следует, во-первых, что ею начинается вся его содержательная часть; во-вторых, она устанавливает общий и единый порядок рассмотрения судом всех приведенных в договоре «проказ», а в-третьих, называет «выбор» единой формой определения судом наказания («казни), в каждом случае соответствующего «согрешению» (не «преступлению», как указано в академической редакции ПВЛ).
Таким образом, ст. 2 охватывала все «согрешения», в том числе и частного характера. Это ст. 11 о возвращении в Русь челядина, украденного у хозяина или сбежавшего от него во время пребывания в Греческой земле; ст. 12 о том, как поступить с собственностью «служившего в Греческой земле у греческого царя» русского, умершего, не распорядившись своим имуществом». От ст. 13 сохранился лишь титул «о взимающих куплю Руси», явно сложенный из остатков титулов двух последних статей, причем, текст первой не сохранился, а второй – сохранился не полностью. Это ст. 14 «о различных ходящих во
95
Обе цитаты взяты: см. Договоры русских с греками и предшествовавшие заключению их походы русских в Византию. К тысячелетию договора Олега 911-го года. Ч. 2. Время Игоря и Святослава. М., 1912. С. 38.
96
Барац Г.М. Критико-сравнительный анализ договоров Руси с Византией. Киев, 1910. С. 82, 83.
97
Сергеевич В. Лекции и исследования по истории русского права. СПб., 1883. С. 127
98
Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. М.: ЭКСМО, 2002. С. 539.