Дикие цветы. Хэрриет Эванс
забыв, что теперь может моргать.
Тони сам моргнул, отгоняя наваждение, но образ Дины, склонявшейся к нему, не желал отступать.
Ты вернулась? Была ли ты вообще?
Он вновь осторожно потрогал свою шишку. Теперь, когда сексуальный запал прошел, он чувствовал, что голову словно сжали в тисках. Прошлой ночью дома он в испуге подскочил от какого-то звука. Мышь? Чей-то крик в парке за домом или на реке? Он споткнулся, стукнулся головой о дверной косяк и отключился. Одному богу известно, сколько он пролежал без сознания. Теперь на его лбу красовалась шишка размером с утиное яйцо, и чувствовал он себя странно.
Смех в соседней гримерке становился все оглушительнее. Тони посмотрел на часы. Пора было идти, если он хотел успеть на ужин с Саймоном и Гаем. Он хорошо выпьет и поест, и ему сразу полегчает. На выходе он вопреки своему решению постучал в дверь соседней гримерки.
– Доброй ночи, Хелен, – сказал он, слегка приоткрыв дверь. – Увидимся во вторник?
Одна из помощниц, расслабившаяся было на стуле рядом с дверью, подскочила.
– Доброй ночи, сэр! – с готовностью ответила она.
– Зови меня Тони. – Он снисходительно махнул ей рукой.
Он кивнул Хелен, так и не оторвавшей взгляд от зеркала.
– Я говорю, хорошо тебе провести выходные, дорогая!
– Проведу. Спасибо, Тони.
Он холодно смотрел на нее. Она снимала тяжелое псевдозолотое ожерелье, которое он надел на нее на сцене. До него донесся исходивший от нее пьянящий аромат гвоздики и жасмина; на репетициях он был безоговорочно убежден, что она и есть Клеопатра во плоти. В то время как другие пресыщают, она тем больше возбуждает голод, чем меньше заставляет голодать[30].
Однако она очень разозлилась, выслушав его традиционные отговорки, и с тех пор почти не разговаривала с ним, так что постановка прошла несколько напряженно. Она знала о нем и Рози-Ираде и наверняка скоро узнает о Розалии… Он вновь подумал о Розалии, о том, как ее щеки заливаются красным от его прикосновений, о ее юности и красоте, о ее взгляде, полном надежды, которым она посмотрела на него перед тем, как уйти… Будь он в форме – ублажил бы юную прелестницу по первому классу… Впрочем, ей же и так понравилось, верно? У него было непреложное правило, помогавшее ему мириться с собой и на первый взгляд нелепое: всем должно это нравиться, всем до единой. А Хелен, казалось, перестало… О, тот раз получился просто кошмарным.
Тишину нарушил парень, сидевший рядом с Хелен.
– Выходные в воскресенье и понедельник? Это что же – в театре каникулы? Почему нет спектаклей по понедельникам?
– Будет благотворительное ревю, и театр забронирован задолго до подтверждения программы, – ответил Тони. – Так что у нас есть два дня без представлений, и это замечательно.
– В таком случае, – сказал молодой человек, – Хелен, не хочешь ли завтра отправиться в Оксфорд на поезде? Или в понедельник? Я возьму тебя покататься