Бегство из Центральной Азии. Павел Степанович Назаров

      Вечером после ужина, когда Акбар ушел в свою комнату, его старший сын, жены и дети пришли погреться возле очага. Говорили обо всем. Юлдаш рассказывал о своих охотничьих приключениях, об интересных местах, виденных им в горах, а женщины задавали мне вопросы, свойственные лишь женскому характеру: «Когда англичане придут в Туркестан, будет ли все, как прежде?», «Будет ли снова на базаре набивной ситец?», «Появятся ли в продаже на базаре иголки и нитки?»

      Были и такие: «Где сейчас Белый Паша (Белый Царь)?», «Сколько часов сейчас длится день и сколько ночь?», «Сколько дней до Рамазан Байрама[31]?», «Что больше: Ташкент или Москва? Москва или Россия?», «Как русские обращаются к Богу: на Ты или на Вы?» и т. д. Когда я удовлетворял их любопытство, то получал комплимент: «Какой вы умный! Вы все знаете!»

      Юлдаш рассказал мне, как однажды он убил в горах двух огромных кабанов, выдру и «дикого человека». Когда я выразил некоторое сомнение в существовании «дикого человека» в нашей части мира, он начал детально описывать его внешность. Похоже, что это был медведь, которого местные жители часто называют «диким человеком».

      В эти дни стоял сильный мороз, но сартские женщины выходили во двор просто в галошах, обычно стоявших возле двери. В доме ходили босиком, хотя температура внутри была не намного выше, чем снаружи. Женщины были очень скудно одеты, простой халат свободного покроя, восточное платье-рубаха и шаровары, – все старое и латаное. Когда наступал банный день, все мылись во дворе; несмотря на холод, женщины были только в халатах. Дети сидели обнаженными, и даже грудной младенец, едва начинавший ходить, сидел на снегу совершенно голый. Удивительно, но никто из них не болел.

      Женщины, особенно жёны Юлдаша, упрашивали Акбара купить им материи для шитья, но подобный товар давно пропал с прилавков, и цены на любой вид ткани были необычайно высоки.

      Когда молодые женщины выходили в гости, то первым делом сильно темнили брови сурьмой или соком растения, называвшимся «усьмой», из рода вайды (Jsatis tinctoria). Затем обе брови соединялись сплошной линией поверху носа. Сарты не пользуются пудрой, но иногда румянят щеки. Потом женщины доставали самую лучшую одежду из своих сундуков. Комплект состоял из такого же простого платья-рубахи, но, пошитого из шелка и, замечу, чрезвычайно похожего по стилю на сегодняшние женские европейские фасоны. Потом они обматывали полоски материи, как портянки, вокруг ног и обували мягкие высокие сапожки. Сверху они накидывали «паранджу» – вид покрывала типа халата, закрывающего всю фигуру женщины с головы до ног, с ложными декоративными рукавами, сходящимися на спине. Лицо закрывалось от посторонних глаз черной волосяной сеткой – «чимбатом». Так как все паранджи абсолютно одинаковы, одного цвета, покроя и ткани, то и все женщины, идущие по улице, тоже похожи друг на друга, и различить их можно только по росту и объему. Лишь молодым девушкам разрешаются некоторые вольности: их паранджи могут быть цветными, а чимбат заменяется на белую вуаль.

      Такая