Тэсс из рода д'Эрбервиллей. Томас Гарди
живет какая-то миссис д’Эрбервилль, очень богатая и наверняка наша родственница? Ты должна к ней пойти, рассказать о родстве и попросить, чтобы она помогла нам в беде.
– Не хотелось бы мне это делать, – отозвалась Тэсс. – Раз уж есть у нас такая родственница – хорошо, если она отнесется к нам по-дружески, а помощи от нее ждать нечего.
– Ты можешь ей так понравиться, что добьешься от нее чего угодно, моя милая. И, быть может, толку от этого будет больше, чем ты думаешь. Я кое-что слыхала о ней.
При других обстоятельствах Тэсс, пожалуй, отнеслась бы к материнскому желанию менее почтительно, но сейчас ее угнетало сознание, что она навлекла беду на свое семейство; однако она не могла понять, почему ее мать с таким удовольствием лелеет этот замысел, выгоды которого представлялись Тэсс весьма сомнительными. Быть может, мать навела справки и обнаружила, что эта миссис д’Эрбервилль – дама, наделенная непревзойденными добродетелями и милосердием? Но гордой Тэсс роль бедной родственницы внушала крайнее отвращение.
– Я лучше попытаюсь поискать работу, – прошептала она.
– Дарбейфилд, тебе решать, – сказала миссис Дарбейфилд, обращаясь к мужу, державшемуся на заднем плане. – Если ты скажешь, что она должна идти, она пойдет.
– Не нравится мне, чтобы мои дети ходили одолжаться к незнакомой родне, – пробормотал он. – Я глава благороднейшей ветви нашей фамилии и должен высоко держать голову.
Остаться после такого заявления отца было для Тэсс еще неприятнее, чем пойти.
– Хорошо, мама! Пожалуй, я должна что-нибудь сделать, раз я убила лошадь, – горестно сказала она. – Я пойду и повидаю миссис д’Эрбервилль, но уж сама решу, как просить ее о помощи. А ты не думай больше о том, что она выдаст меня замуж, – это глупо.
– Хорошо сказано, Тэсс! – поучительно заметил ее отец.
– А кто говорит, что я об этом думала? – спросила Джоан.
– Мне кажется, что это у тебя на уме, мать. Но я все равно к ней пойду.
На следующий день она встала рано и пошла в Шестой, городок на холме, где села в фургон, который два раза в неделю ездил из Шестона на восток, в Чэзборо. Фургон проезжал мимо Трэнтриджа, а в трэнтриджском приходе находилась резиденция неведомой и таинственной миссис д’Эрбервилль.
В это памятное утро путь Тэсс Дарбейфилд лежал среди северо-восточных возвышенностей долины, где она родилась и где протекала ее жизнь. Долина Блекмур была для нее миром, а местные жители – народом, населяющим этот мир. Из ворот и из-за плетней Марлота смотрела она в пору недоуменного детства на эту долину, и то, что тогда было для Тэсс тайной, оставалось тайной и теперь. Ежедневно видела она из окна своей комнаты башни, деревни, туманные белые здания; над ними величественно высился на холме Шеетон, и окна его домов светились, словно лампы, в лучах вечернего солнца. В городке она почти никогда не бывала – лишь маленький клочок долины и ее окрестностей был знаком Тэсс. Еще реже выезжала она за пределы долины. Очертания замыкающих ее холмов были ей известны