Триггер. Полина Рей

      Катя улыбается шире, прячет улыбку за новым глотком, и я тоже не выдерживаю и усмехаюсь.

      – И всё?

      Улыбка сходит с лица Кати, она смотрит на меня серьёзно. И мне почему-то не по себе.

      – Про маму ещё говорила. Ты не переживай, она нас не спутала. Просто называет меня «другой» мамой.

      Мда, легко сказать «не переживай». Только что теперь со всей этой хренью делать – не представляю. Всё же ясно как дважды-два, почему тогда я вообще себе позволяю какими-то вопросами задаваться?

      – Вообще мне неудобно перед тобой. И перед Вадимом тоже. Сам не знаю, чего в Наську вселилось вдруг.

      При упоминании имени Вадима Катя вздрагивает, но тут же быстро берёт себя в руки. Я цепко слежу за ней – за каждым её жестом и взглядом. За каждым оттенком эмоций.

      – Да ничего страшного. Наоборот, мне приятно с ней время было провести.

      – Угу.

      Мы молчим некоторое время, я так и продолжаю пить кофе и слушать тишину, сидящая напротив Катя молчит. И кажется, так можно сидеть вечность, по крайней мере, мне до какого-то слепящего отчаяния нужно продлить эти мгновения.

      – Ладно, я Настю сейчас заберу и мы домой поедем. Спасибо за всё.

      В противовес того, что желаю сделать на самом деле, поднимаюсь из-за стойки и вижу в глазах Кати то, что выбивает почву из-под ног. Даже дыхание задерживаю, когда понимаю, что это растерянность, такая острая, будто её накрыло смертельным страхом.

      – Может до утра оставишь? А я утром её к тебе привезу, куда скажешь, – выдавливает она из себя.

      И мне очень хочется сделать то, что она просит. И самому остаться тоже хочется. Сидеть вот так часами, говорить ни о чём или просто молчать, но я снова, мать его, делаю совершенно противоположное. Ведь мне нужно всё это прекратить. В эту самую минуту.

      – Нет. Я забираю её сейчас и мы едем домой.

      Выхожу из кухни быстро, будто боюсь, что вся моя псевдо-уверенность в том, что поступаю правильно, полетит к чертям, если я останусь рядом с Катей хоть на минуту. Настю поднимаю на руки, и она сквозь сон вцепляется в мою футболку. Теперь быстро обуться и уйти – это будет самым разумным.

      Катя распахивает передо мной дверь, я стараюсь не смотреть на Персидскую, хватает и того, что перед мысленным взором – её глаза, полные растерянности.

      – Спасибо, – произношу тихо, выходя из квартиры. И снова – к лестнице, чтобы не стоять и не ждать чёртов лифт. Только от этого ни хрена не легче.

      Раз, два, три… десять ступеней. И на каждой – затылком чувствую взгляд Кати, которая смотрит с лестничной клетки в проём на то, как я ухожу.