Безжалостный. Дин Кунц
с озабоченностью по поводу того, что Ваксс может написать в своей рецензии на мой следующий роман, а обещание разорвать его в клочья слышалось в слове «рок», произнесенном столь зловещим тоном.
Но, разумеется, и этим не представлялось возможным объяснить охватившую меня тревогу. Следующий роман я еще не закончил. До публикации оставался год. По моему требованию издатель мог не посылать книгу на рецензирование Вакссу. Мы располагали временем, чтобы разработать стратегию его нейтрализации. Нет, навалившаяся тревога предвещала какую-то другую, куда более близкую опасность.
Периферийным зрением я уловил какое-то движение. Оторвал глаза от страницы книги, повернул голову к открытой двери кабинета и увидел Ширмана Ваксса, идущего по коридору первого этажа.
Я не помню, как поднялся с кресла, как книга выпала из моих рук. Наверное, мне только показалось, что я вскочил за тысячную долю секунды.
Но, перейдя в вертикальное положение, не смог сдвинуться с места. Шок парализовал меня.
Сердце продолжало биться размеренно, словно у человека, читающего в кресле книгу. Неверие перевесило чувство опасности.
Рассказ О’Коннор зачаровал меня. Я потерял связь с реальностью, и разум, должно быть, подшутил надо мной. Вызвал в воображении несуществующего незваного гостя.
Этот фантомный Ваксс даже не посмотрел на меня, а ведь обязательно бы посмотрел, будь он из плоти и крови и пришел сюда, чтобы встретиться со мной по какой-то только ему ведомой причине. Возможно, это Пенни прошла по коридору, а богатое воображение новеллиста превратило ее в критика.
Предположение, что я мог принять изящную, стройную Пенни за бетонный блок Ширмана Ваксса, выглядело настолько абсурдным, что от недоверия к собственным органам чувств не осталось и следа. Я вырвался из транса.
Внезапно мое сердце застучало, будто копыта несущейся галопом лошади. Я поспешил к открытой двери, замер у порога, переступил его. Увидел пустой коридор.
Ваксс направлялся в глубину дома. Я прошел на кухню, ожидая, что найду его выбирающим нож с самым большим лезвием из ящика с ножами в столике у плиты.
И тут же разозлился на себя. Ширман Ваксс терпеть не мог таких мелодрам в реальной жизни. Не зря же он так едко высмеивал их в книгах.
Я не нашел критика ни на кухне, ни в примыкающей к ней маленькой гостиной. Однако одну из створок французской двери, ведущей во внутренний дворик, открыли, то есть он через нее и вышел.
Стоя на пороге, я оглядел внутренний дворик, бассейн, двор. Никаких следов Ваксса.
Мир вновь замер. Поверхность воды в бассейне гладкостью не отличалась от листа стекла.
Пока я читал, серые облака затянули небо. Они не громоздились, не налезали друг на друга, выглядели плоскими и неподвижными, как слой краски.
Поскольку мы жили в самой безопасной части городка с крайне низким уровнем преступности, то днем никогда не запирали двери, которыми пользовались чаще всего. Я дал зарок, что отныне все изменится.
Поставленный