Что знает ночь?. Дин Кунц
шкаф и скоренько собрала все необходимое.
– Не смотри в зеркало, – напомнила ей Минни.
– Посмотрю, если захочу, – ответила Наоми, старшая сестра, которая не могла допустить, чтобы ею командовала младшая, еще такая маленькая, что не могла накрутить спагетти на вилку, если не помогала себе пальцами. Но на зеркало Наоми так и не взглянула.
После того как сестры положили одежду на свои письменные столы, Минни принесла стул от игрового столика к стенному шкафу. Захлопнула дверь и подставила спинку стула под ручку, чтобы ее не смогли повернуть изнутри.
– Мне надо убрать все эти шляпки, – запротестовала Наоми.
– Не сегодня.
– Но нам иногда понадобится заходить в стенной шкаф.
– После того, как поймем, что делать с зеркалом, – ответила Минни.
– А что ты хочешь сделать с зеркалом?
– Я об этом думаю.
– Нам нужно зеркало.
– Не обязательно это, – заявила Минни.
14
В их апартаментах на третьем этаже Николетта переключила его на более низкую передачу, как и обещала, а он проделал то же самое с ней. Их любовные игры не напоминали гонку за наслаждением, превратились в легкое и знакомое путешествие, полное любви и нежности, и заканчивалось оно долгим и сладким взлетом к вершине блаженства.
До встречи с Николеттой Джон и думать не мог о половых отношениях, во всяком случае, не стремился к ним. Гибель всех членов его семьи от руки Олтона Блэквуда, насильника и убийцы, связала секс и насилие в голове юного Джона, и ему представлялось, что сексуальное желание – зверская похоть и любое стремление к близости – сублимация жажды убийства. У Блэквуда получение сексуального удовлетворения предшествовало убийству; и долгие годы Джон полагал, что любой его сексуальный контакт станет оскорблением памяти матери и сестер, а оргазм поставит на одну доску с их убийцей. Секс неизбежно напомнит ему об их унижении и агонии, и оргазм принесет ему не больше удовольствия, чем нанесенный самому себе удар ножом или пулевое ранение, потому что после изнасилования их резали и в них стреляли.
Если бы не появилась Николетта, Джон мог сменить полицейскую форму на рясу монаха до того, как стал детективом. Она сумела напомнить ему, что желание порочно, если порочна душа, что тело и душа могут возноситься, давая наслаждение во имя любви, и акт зачатия по сущности своей всегда милость Господня.
После событий этого дня он ожидал бессонной и тревожной ночи, но в разделенном тепле простыней, лежа на спине, сжимая ее руку в своей, он услышал, как изменился ритм ее дыхания, когда она заснула, и очень скоро заснул сам.
Во сне он оказался в городском морге, как частенько попадал туда в реальной жизни, только теперь коридоры и залы заполнял какой-то странный синий полусвет, и он – так выходило – остался единственным живым существом в этих керамических, кондиционированных катакомбах. Кабинеты и комнатки, где хранилась документация, застыли в тишине, и он шагал совершенно бесшумно, словно в вакууме. Он вошел в зал, где в стенах блестели торцы стальных