Крысиный король. Дмитрий Стахов
себе и представил ее – в розовом халате, на волосах бигуди, сигарета «Ароматная» прилипла к нижней губе. Алифатова громко крикнула вглубь квартиры: «Исааковна!» – бабушка подошла к телефону и сообщила, что товарищ Шихман – так она всегда называла моего отчима, – по просьбе моей матери собирается искать меня через старые связи.
– Да еще суток не прошло! – сказал я.
– Ты не появлялся с пятницы, – сказала бабушка. – Ты вообще где?
– В Вышнем Волочке…
– Зачем?
– Приехал жениться…
– Женился?
– Нет. Не получается…
– Ну, раз ты между Ленинградом и Москвой, заедь в Колпино, к моему племяннику Владимиру. Он написал с полгода назад, что нашел фотографии твоего деда. Чудом сохранились. И какие-то вещи. Будто бы принадлежавшие Андрею. Твоему деду. Забыла какие…
– Но у меня нет его адреса. И денег мало.
– Когда тебе в армию?
– Тринадцатого. Тринадцатого мая.
– Деньги вышлю. Схожу за табаком и вышлю. Телеграфом. Адрес простой – сойти с электрички, встать лицом к лавке, раньше там торговали керосином, не знаю – чем сейчас, и по левую руку от лавки девятый дом. Запомни – девятый…
Деньги от бабушки я получил только на следующий день, пришлось вновь ночевать у Валиной тети, я спал запертый на кухне, Валя пыталась ко мне проникнуть, была поймана, обругана и тоже заперта. Валя увязалась за мной в Колпино. Тетя, уверенная, что мы возвращаемся в Москву, дала немного денег и сверток с пирожками и большими домашними котлетами. Водитель автобуса «Вышний Волочек – Ленинград» высадил нас на обочине Московского шоссе. Было около трех часов дня. От пирожков с капустой распирало живот. До станции Колпино нас за рубль подвез водитель хлебовозки.
Женщина с авоськой, в которой был батон и два пирамидальных пакета молока, сказала, что лавку давно ликвидировали, теперь за керосином приходится ехать на автобусе, попросила передать Петру Каморовичу, чтобы он сдох, узнав, что мы к Каморовичу Владимиру, этому моему дяде попросила передать привет.
В одну из табачных сред бабушка рассказала о колпинских родственниках. У деда было два брата: старший – Владимир, умерший в конце тридцатых, младший – Петр, погибший на войне, в Ижорском батальоне. Мой дед, Андрей Каморович, был средним. У Владимира был сын Петр, у которого было двое сыновей, мои братья Борис и Петр, оба старше меня, Борис почти на двадцать лет. Я их никогда не видел, знал только, со слов бабушки, что Борис большой партийный начальник в Ленинграде, что ему прочат серьезную карьеру, а Петр со странностями, шахматист. Нашедший фотографии деда Владимир был сыном погибшего Петра, младшего брата моего деда, и продолжал работать на Ижорском заводе, в горячем цеху, хотя давным-давно мог выйти на пенсию.
– Как ты все это запомнил? – спросила Валя.
– У меня хорошая память, – сказал я.
– Ну и как зовут мою маму?
– Э-э… Нина… Нина Витальевна…
– Вадимовна, –