Синдром Деточкина. Петр Ингвин
молча, потом толкнула подружку под ребра, глазами указав на усы. Смущенная Нюта быстро облизала их языком, а потом еще утерла тыльной стороной ладони.
Счастливый, как обожравшийся прайд удачно поохотившихся львов, я решил тоже взбодрить компанию:
– Мне тут недавно выдали на день рождения: «Желаем здоровья, удачи и денег, остальное у тебя есть».
Девчонки засмеялись. Леонид завистливо покачал головой, потом показал знаками, что пора бы разделить девушек.
– А почему молчит Анюта? – поинтересовался я, примеряя на себя роль ее кавалера. – Что-то не так? Может, мой приятель чем-то обидел?
Мне требовалось увести именно ее.
Огромные чистые глаза окутали небесной голубизной:
– Нет, не обидел. Просто мне больше нравится слушать.
– Замечательное качество. Нечасто встречается. А я вот больше люблю рассказывать, – меня понесло. – Хотите, расскажу, как у меня постоянно не раскрывался парашют? Нет, лучше как однажды на Сейшелах… Вы не бывали на Сейшелах?
Конечно, они не бывали. Я тоже не бывал. Возможно, никто не бывал, и упомянутые Сейшелы – миф, такой же, как про Золотой век, волшебную страну Эльдорадо и демократию. Наша жизнь полна таких мифов.
– Если бы бедность языка не воспрепятствовала мне описать красоты невероятных скал на острове Ла Диг…
Я упоенно «развешивал лапшу» для поведшихся на экзотику слушателей. Вчера читал про эти острова, так почему бы для эффекта не присочинить, что видел все это лично? Разве это ложь? Скорее – описанная в реальных красках мечта. Сказка. А любая сказка, как известно из классики, – ложь, в которой заложен намек… на что-то. Дети, правда, все равно не понимают на что. Они же дети. Сказки они слушают не для этого.
– …Где ночные пляжи шевелятся от шествия белых крабов… Где можно отведать знаменитый салат миллионеров с мякотью пальмы… Кстати, любопытный факт: три четверти детей на архипелаге – внебрачные, по воскресеньям в церквах крестят детей «обычных», а по пятницам – внебрачных.
Меня слушали затаив дыхание. Сейчас, в эйфории только что произошедшего, в терпком послевкусии невероятной авантюры, плавая в океане счастья, я готов был расцеловать всех и каждого. Возлюбить ближнего. Возлюбить врагов своих. В общем, возлюбить всех. Даже гаишников.
– А произрастающие исключительно на Сейшелах кокосовые орехи с пальмы Коко де Мер? Они весят каждый за двадцать кило, а формой напоминают… гм, тыл наклонившейся женщины.
Леонид ухмылялся, Нюта завороженно внимала. Оксана…
Она продолжала оставаться серьезной и непробиваемой. Наглухо закрытой от всех. Постоянно думающей о чем-то таком, о чем забыть невозможно.
У меня в сердце неожиданно проросла, разветвилась и налилась тяжелыми плодами ненависть к жирному подонку, который использовал меня в качестве щита. Он думал защититься мной. Моими возможностями. Дудки! Натворил – отвечай. По всей строгости закона. А если закон почему-то молчит – по всей суровости людской справедливости.
Девочка, этого старого жирдяя я сотру в порошок. Я его целиком