Полночное солнце. Елена Баранчикова

      Ч а в е л а. Вчера в дверях случайно столкнулась с коллекционером живописи Хайнцем Берггрюэном. Этот богатый американец навещал тебя?

      Ф р и д а. Чавела, да, был у меня, его почему-то больше всего, похоже, интересовал мой расписанный корсет (указывает на свой корсет). Все теперь приходят посмотреть на меня как на экспонат, я тут даю бесплатные спектакли.

      Ч а в е л а. Без театра ты не можешь.

      Ф р и д а. Знаешь, мне приснился отец, он предсказал, когда я умру… в этом госпитале по ночам смерть танцует вокруг моей кровати.

      Ч а в е л а. Вот, оказывается, какие мысли тебя тут навещают в моё отсутствие?

      Ф р и д а. Когда очередной раз надеялась заполучить маленького крикуна Диегито, вышло по-другому, теперь мне остаётся перенести то, что случилось. Не хочу об этом говорить, но я оказалась, похоже, между двух миров и теперь выбираю, в каком из них мне будет лучше.

      Ч а в е л а. Молчи, всё знаю.

      Ф р и д а. Как художник я ведь на голову выше Риверы?

      Ч а в е л а. Риверы?

      Ф р и д а. Можешь не отвечать, сама это знаю, но что это меняет в жизни?

      Ч а в е л а. Вы о чём-то договорились с Хайнцем?

      Ф р и д а. Это всё пустое, у меня был Диего.

      Ч а в е л а. Диего? Как это любезно с его стороны.

      Ф р и д а. Он предложил опять пожениться.

      Ч а в е л а. Ну, и что, ты ему отказала?

      Ф р и д а. Сказала, подумаю.

      Ч а в е л а. То-то он вылетел от тебя как пуля.

      Ф р и д а. Я плохо сейчас соображаю, но ему надо дать ответ. Думаешь, стоит ещё раз устроить свадьбу?

      Ч а в е л а. У тебя будет время обо всём хорошенько подумать.

      Ф р и д а. Считаешь, после всего, что случилось, брак будет крепким? (вопрошающе смотрит на подругу).

      Ч а в е л а. Хочешь знать моё мнение? Ты всегда была с ним в состоянии войны, и эта война продолжится.

      Ф р и д а. Что бы то ни было, нас слишком многое связывает.

      Ч а в е л а. Это ложь думать, что развод положит конец твоим страданиям, разве не будешь опять страдать?

      Ф р и д а. Жизнь – это страдание, это не радость, теперь я точно это знаю. Я сейчас в такой тоске, что не могу рисовать.

      Ч а в е л а. Не мучь себя понапрасну.

      Ф р и д а. Мои дела с Диего становятся хуже день ото дня, в том, что случилось, есть моя вина, и немалая, я ведь не поняла, что ему было нужно в жизни, и сопротивлялась неизбежному.

      Ч а в е л а. Поэтому не казни себя.

      Ф р и д а. Я многое смогла в жизни осилить, я смогу ходить, могу рисовать, люблю Диего больше, чем себя… воля моя велика, она моя ещё жива.

      Ч а в е л а. Вот так уже лучше, приди в себя, стань прежней Фридой, которая всё может.

      Ф р и д а (начиная рисовать на пододеяльнике). Как там дома?

      Ч