Русская проза XXI века в критике. Рефлексия, оценки, методика описания. Ф. С. Капица
создавалось впечатление, что текст просто набивается на машине, без всяких соблюдений грамматических и орфографических норм и особой редактуры, кажется, что авторам просто некогда вчитаться в собственный текст. Появился даже анекдот: «Раньше писателями становились, когда жизнь доводила до ручки. Теперь – до клавиатуры». Так и происходит снижение качества, явно заметное в современной прозе.
Замечая данное явление, писатели зачастую не понимают его природы, забывая о характерологической функции языка, и говорят о беспокойстве, чувстве нестабильности. Приведем высказывание А. Варламова:
«Тревожно не за язык, а за его носителей. С языком: все будет нормально. Это мощное образование, которое не мы придумали. Но вот то, что происходит в сознании людей, которые говорят на этом великом языке, меня беспокоит». Если говорить о зонах охраны языка, то это еще и: университет. Наш замечательный: профессор, выдающийся лингвист Михаил Викторович: Панов говорил: студентам:: «Пусть в обществе забыли разницу между словами "одеть" и "надеть". Но вы-то не забывайте. Вы – филологи».
Позиция А. Иличевского более оптимистична: «Я считаю, что язык выдержит все на свете. Нет ничего более консервативного, чем язык. В моем окружении бандитским языком никто не пользуется. Да, существует рок-культура с ненормативной лексикой. Но там есть просто блестящие тексты!»
Вывод очевиден: в произведении не должен доминировать разговорный стиль, ибо иначе оно превратится просто в запись бытовой речи. Вместе с тем: язык не может не пробовать другие возможности и варианты, иначе не будет происходить его развитие и обновление. Но следует учитывать, что активное введение повседневной лексики, интернет-деятельность меняют приемы нарративности, фразы становятся короче, яснее, прагматичнее.
Многие задают себе вопрос о правомерности существования «неправильностей», сознательном искажении текста. В данном: случае речь также идет об игре, которую подхватили начинающие пользователи, полагающие, что так и должен выглядеть текст. Возникновение блоговской литературы: поддерживает данную тенденцию.
Иногда авторы вводят в текст слоганы из англоязычной рекламы: «Information wants to be free» (С. Кузнецов. «Гроб хрустальный»). Параллельно включается и иноязычная: лексика, причем даже привычные слова получают новые значения – портфолио – альбом со снимками топ-модели или фотографа. Но, как и в случае организации «потока сознания», речь идет именно об устройстве текста, баланс между основной и маргинальной лексикой остался прежним, поскольку законы развития языка не меняются. Поэтому повышается роль редакторов, которых, к сожалению, катастрофически не хватает.
Использование профессиональной лексики придает описанию оттенок отстранения:
«Провода вываливались из раскрытых ящиков не то щупальцами, не то выпущенными кишками. В центре на большом столе – несколько распотрошенных компьютеров, вдоль стен – штуки четыре работающих. За одним: сидела Катя Гусева и работала в Фотошопе» (С. Кузнецов. «Гроб хрустальный»).
В