Бесы города пыли. Ильдар Габтрахманов
головы на две, Саид – на три. Второй щуплый, длинный, нескладный. В спортивном костюме. Вечно с довольной ухмылкой, он бегал хвостом за своим другом. Оба лет пятнадцати, что и взбесило меня. Никогда не переносил дерзость от тех, кто младше меня; таких во дворе обычно называют «малолетки».
Тот, кто в майке, подошёл к турнику и подтянулся с десяток раз. Потом сделал пару несложных элементов. Спрыгнул с турника и обратился к Саиду:
– Я смотрю, ты давно занимаешься. Сможешь также?
Саид выдержал паузу, сколько позволяла ситуация, потом ответил:
– Нет. Зачем мне?
Парень продолжил, сверля его глазами:
– Я русский. Я смогу. А ты? – В его голосе сквозила гордость.
Саид на удивление спокойно ответил:
– Э, никогда не говори так «русский, не русский».
– Ты не экай, баран горный. Ты меня ещё учить будешь в моей стране. Мы русские…
Парень не договорил. В тот момент мало кто хотел разговаривать. Хотелось крошить кулаками зубы друг друга. К сожалению, до этого не дошло…
Только Саид сделал два шага к парню, как тот достал ствол. Передёрнул затвор с металлическим щелчком и наставил на него. Всё произошло очень быстро. Быстрее, чем можно было обдумать ситуацию. Тогда я первый раз увидел оружие и, по правде сказать, испугался. Саид что-то сказал и уверенно пошёл на гопника.
Я много раз слышал, как по телевизору описывали выстрел пистолета. «Хлопок», «щелчок»… Потом я понял, эти люди никогда и не слышали его. Я слышал. Этот звук ни с чем не сравнить. Есть вещи, которые не описать словами, каким бы словарным запасом ни обладал автор. Можно только представить. И то это будет здорово расходиться с истиной. Я только написал сценарий. Дальше дело актёров, каждый переживает этот момент по-своему. Надеюсь, я никогда не скажу: «С чего ты взял, что это твой персонаж?»
Малолетки убежали. Саид лежал на земле. Я звал на помощь. Люди в парке сначала быстро исчезли, а потом откуда-то набежали, ведь это было зрелище. В суете я услышал разговор по телефону. Мужчина в синей футболке вызывал то ли «скорую помощь», то ли милицию. Я резко развернулся и слился с толпой.
Я пытался разозлиться. Пытался вспомнить хоть один разговор с Саидом, хоть что-то понять, о чём-то подумать. Сознание было чистое, как после литра абсента. Я смотрел вперёд, но ничего не видел. Шёл довольно быстро в сторону дома, но ног не чувствовал. Я ощущал себя виноватым, хотя таковым не являлся.
Долго стоял перед подъездом, держась за ручку металлической двери. Несколько раз пытался сесть в лифте на пол и все-таки не делал этого. Когда я зашёл в квартиру, на меня начал прыгать пёс, весело махавший хвостом. Дядя Стас улыбнулся и сказал: «О, дядя Ваня пришёл», или: «О, лапша, сейчас чайник поставлю» (я выше него). Сестра, наверно, услышала его слова и вышла из комнаты.
– Ты какой-то тихий в этот чудесный день недели, – с улыбкой сказала Сашка. – Не спи, замёрзнешь. Я там драников наготовила… Бери, а то всё съедят.
Это были самые вкусные драники, которые я когда-либо ел.
2
Я вышел из 13-го трамвая на остановке