Большой Джон. Лидия Чарская
Додо от неожиданности скатилась с постели.
В это время на противоположном конце дортуара Лотос будила Бухарину, Рант – вторую Пантарову и Дебицкую.
– Вставайте, медамочки, скорее вставайте. Уже полночь давно, и как раз время начинать сеанс…
К одной из ближайших к Воронской постели подбежала, шлепая босыми ногами, Макарова-«Макака», маленькая, кукольного роста девочка с хорошеньким добродушным личиком избалованного и капризного дитяти.
– Мара, вставай!.. Пора, Хохлушечка! Лотос всех будит! – тормошила она разоспавшуюся соседку, и круглолицая Мара стала усиленно протирать заспанные глаза. Легкими белыми тенями, в длинных сорочках, холщовых юбках и ночных кофточках, с распущенными вдоль спины косами, в шлепанцах, девочки проскользнули в умывальную одна за другой.
Это была небольшая комната с широким медным желобом и десятком таких же кранов, Полочки для мыла, несколько деревянных табуретов и комод с выдвижным ящиком, где, сладко похрапывая, с широко открытым ртом, спала сном праведницы дортуарная девушка Акуля – вот и вся незатейливая обстановка этой комнаты, где должен был произойти спиритический сеанс.
Первая вошла в умывальную Елецкая и тотчас же принялась за работу. Она сдернула с плеч толстый байковый платок-плед и разостлала его посреди комнаты, потом вынула из-за пазухи большой вчетверо сложенный лист бумаги и разложила его поверх платка. На листе огромными буквами, в виде круга, занимавшего весь лист, был написан алфавит.
Затем из кармана холщовой юбки она достала небольшое блюдечко и, опрокинув, положила его в середине азбучного круга. На нижней стороне блюдца, у самого края его, красовалась черненькая небольшая чернильная точка, в виде кляксы.
– Ложитесь все на плед, – скомандовала Лотос, и все девочки, не медля ни минуты, улеглись на платке вокруг листа с азбукой.
– Ты будешь записывать слова духа, Гордская, – тем же, не допускающим возражений, голосом приказывала Елочка, – я же, как медиум, Бухарина, Макарова и Дебицкая будем держать блюдечко. Рант, Хохлушка, Малявка, Додошка, следите за нами, чтобы никто не вздумал плутовать.
– Хорошо! – дружно отозвались спиритки и замерли, лежа на платке животами вниз.
Стрекоза Рант, Креолка Бухарина, Вера Дебицкая и сама Лотос положили указательные пальцы на края блюдечка.
– Все ли готовы? – с тем же торжественным видом спросила Елецкая. Она стала буквально неузнаваема за эти короткие минуты. Щеки – без признака крови, русалочьи глаза, горящие и жуткие, волосы – черные, распущенные по плечам, – все это делало странную, экзальтированную девочку каким-то особенным, чуть ли не фантастическим существом в глазах ее подруг.
– Начнем… – раздался снова глуховатый голос Ольги.
– Ах, постойте, – прозвенел тоненький голосок Черкешенки, – а как же Воронская?.. Ведь мы же пригласили ее…
– Черкешенка не может жить без своей вороны, – засмеялась, ехидничая, Малявка. – Да ты не слышала разве, что