Весь мир Фрэнка Ли. Дэвид Юн
проще, – отвечает Джо.
Я улыбаюсь ей. Конечно!
– Я потом ты пишешь мне, удалось ли синхронизировать свидание? – спрашивает Джо.
– Чего‐то слишком много сообщений получается, – говорю я. – О, придумал. Будем вести общий календарь.
– Ну ты и гик, – говорит Джо.
Я с вызовом смотрю на нее: «Ну и что?»
– На самом деле идея с общим календарем отличная, – признает она наконец.
Я отправляю ей приглашение. Она его принимает. Я создаю на своем телефоне тестовое мероприятие и называю его «Фрэнк и Джо начинают официально встречаться». Ее телефон тренькает, она видит событие в календаре и начинает смеяться.
– Тогда договорились.
– Договорились.
– Фрэнк! – кричит мама с первого этажа. – Ужин готов!
Я киваю Джо:
– Ну что, ты готова?
Она кивает мне в ответ, и на долю секунды мне кажется, что мы с ней десантники, которые должны выпрыгнуть с парашютом из самолета. И тогда мы делаем вот что: мы беремся за руки и спускаемся вниз. Я и до этого не раз держал ее за руку, когда мы боролись на больших пальцах, когда вызывали духов во время ненастоящих спиритических сеансов на Хеллоуин и во время бесконечно длинных молитв перед праздничными ужинами… И всегда рядом были другие люди. А сейчас есть только я и Джо.
– У тебя ладонь вспотела, – жалуется она, когда мы спускаемся вниз по лестнице.
– Это твоя.
– Нет, твоя.
– Нет, твоя.
Спустившись, мы завершаем наше представление: поворачиваемся, убеждаемся в том, что родители нас заметили, и через полсекунды опускаем руки. Смысл этой уловки простой: мы сделали вид, что чудесным образом влюбились друг в друга после того, как полтора часа провели в комнате Джо, и забыли о том, что держимся за руки.
Наш план работает.
– О-о-о-о! – восклицают родители.
– Что? – с невинным видом спрашиваю я.
– Есть пора, – отвечает мама.
– Ешь, ешь, – говорит мама Джо, возясь с горелками под богато украшенными серебряными блюдами.
– Вы хотеть вина? – спрашивает мой папа.
Я сразу понимаю: наш план сработал. Серьезно? Вино?
Мы накладываем себе еду. Французский ужин подан в корейском стиле – это буфет, и еды слишком много. Я накладываю себе еду в тарелку, Джо накладывает в свою. В конце буфета нас ждет папа. Он провожает нас к детскому столу и отодвигает нам стулья, как какой‐нибудь смуглый метрдотель из Средиземья. Мы садимся. Обычно за детским столом сидит гораздо больше людей, но на этот раз здесь только мы с Джо. Мы сидим лицом к взрослым, а они – лицом к нам. Просто какой‐то стол жениха и невесты во время свадьбы.
Некоторое время царит полное молчание. Потом миссис Сонг, покопавшись в своем огромном телефоне-планшете (конечно же, он корейский), включает какую‐то современную рок-композицию – просто унылая череда заезженных клише. Папа в это время наливает нам вино. Он наполняет бокалы до краев, словно это апельсиновый сок и нам с Джо по шесть лет.
I never knew I could feel this way.
The clouds are breaking, it’s a brand new day…[20]
Джо
Не знал, что такое бывает. Облака ушли, наступил новый день…