Долгий путь в лабиринте. Александр Насибов
момент задержал палец на спуске. Нельзя стрелять. Все село сбежится на шум.
Выпрямившись, с отчаянием посмотрел па Сашу. За его спиной скрипнула дверь. Он обернулся.
В дверях стояла хозяйка дома. Прижав к груди каравай хлеба, молча смотрела на чекистов. Потом перевела взгляд на винтовки и подсумки, валявшиеся на полу.
– Куда подевали стражников? – одними губами спросила женщина. – Убили?
Саша покачала головой, показала на люк в погреб.
– Обоих?
– Один там. – Шагин кивнул в сторону каморки.
Хозяйка медленно опустилась на ларь в углу сеней.
Был поздний вечер, когда в доме, где содержались пленные, послышались крики, топот. Со звоном лопнуло стекло, из окна грянул выстрел.
Это подняли тревогу караульные, явившиеся сменить «хорька» и его напарника.
В дом врывались все новые группы бандитов. Несколько человек выволокли из каморки связанного часового, освободили его от веревок. Другие метались в сенях, где из подпола доносились глухие крики. Мешая друг другу, бандиты отодвигали мучной ларь, комод, стол, которыми была заставлена крышка люка в погреб.
Наконец крышку подняли. Из люка вылез «хорек». Грязный, со слипшимися волосами, он шатался от слабости. Тут же на него набросился второй стражник. Крича, что это предатель, вцепился в горло «хорьку», оба покатились на пол. Их растащили, поволокли к атаману.
Вбежала хозяйка. При виде разгрома, учиненного бандитами, заломила руки, запричитала. Расталкивая мужчин, стала хватать валявшиеся в беспорядке вещи, складывать на большую кучу тряпья и старых полушубков в углу сеней.
Из ее взволнованной речи, перемежаемой проклятиями в адрес пленников и незадачливых сторожей, можно было понять: она находилась у соседки, где пекла хлеб, видела, как из села задами пробирались в степь два человека – мужчина и женщина. Но, занятая работой, не придала этому значения. Теперь ясно, что это были беглецы.
Слушая женщину, бандиты все больше распалялись. И когда хозяйка дома выхватила у одного из них обрез и кинулась в дверь – все повалили за ней.
Владелец обреза нагнал женщину, вырвал у нее оружие, вскочил на лошадь.
– По коням! – кричали вокруг.
Бандиты разбежались по дворам, стали выводить на улицу лошадей.
И вот уже первая группа всадников устремилась в степь. За ними мчались остальные.
Хозяйка осталась одна. Когда стих топот коней, осторожно оглянулась. Улица была пустынна. Лишь в дальнем ее конце на фоне нависшей над горизонтом большой желтой луны проглядывались несколько движущихся точек. Какие-то всадники въезжали в село.
Женщина вернулась в хату. На пороге вновь огляделась. Убедившись, что вокруг спокойно, поспешила к куче тряпья и рваных одеял в сенях, на которую несколько минут назад сама же навалила всякий скарб, выхваченный из-под ног наводнивших дом бандитов.
– Вылазьте! – негромко сказала она.
Куча дрогнула, зашевелилась. Из-под нее показался Шагин, помог