Ожерелье Зоны. Андрей Деткин
густо, – проговорил Гриф, заглядывая в пачку. – Дай огня, – снова протянул руку. Алексей пошарил в кармане, среди награбленного нашел и зажигалку. Гриф прикурил, пачку с зажигалкой убрал себе в нагрудный карман. Покосился на горюющего Алексея, мотнул головой и, мрачный, шагнул к шмотнику. Опустился на колено, принялся собирать разбросанные вещи.
– Блин, Гриф, – простонал Алексей, – он же с нами по-человечески. Помог сбежать, столько всего полезного рассказал.
Гриф выпрямился в спине, взглянул на страдающего муками совести парня. Дым от сигареты, зажатой в уголке губ, неторопливо наползал на небритое лицо, на лиловый синяк под глазом, скользил по морщинистому лбу, колышущейся струйкой дотягивался до потолка и там расплывался в мистический блин. С полминуты сталкер пристально смотрел на Алексея, затем перевел взгляд на вещмешок, на банку тушенки в руке, мотнул головой, высыпал, что насобирал, на пол. Осмотрелся, с командирского сиденья снял сумку для укладки шлемофона и выборочно стал складывать в нее банку тушенки, два бинта, раскладной нож (у них уже имелся один – подарок Малого), коробок спичек, следом пошел сигнальный фонарь (мощный фонарь от Калины был куда лучше). Некоторое время в сомнениях Гриф вертел в пальцах компас, затем прибавил к прочему.
– И «медведя» отдай, – услышал негромкий голос Алексея.
Гриф обернулся.
– Ты лучше всякого детектора, а он, ну… на первой же аномалии накроется.
Гриф показно вздохнул, сунул в сумку прибор, пробурчал:
– Нам драпать надо, а мы тут розовые сопли пускаем.
– Да ладно тебе, Гриф, – заулыбался Алексей, понимая, к чему дело клонится, – никто за нами не гонится. Пистон же сказал, ну… не на чем им.
Гриф ничего не ответил, собрал сумку, отставил в сторону, недовольный забрался на сиденье механика-водителя. Наблюдая за Пистоном, он многое вспомнил из военного прошлого по управлению БТРом и кое-что почерпнул нового. В общем-то, ничего сложного в управлении транспортером он не видел. По крайней мере жать на педали, крутить баранку и катить, куда надо, он вполне мог.
Соблюдая последовательность, он в точности повторил действия наемника по запуску двигателя. Машина взревела. Сталкер выжал сцепление, с некоторым усилием воткнул передачу. Руль оказался тугим. Напрягая мышцы, Гриф повернул его влево. С легким рывком машина тронулась, медленно покатила вдоль опушки. Сквозь блестящие водяные нитки свет фар устремился в темноту. Алексей подошел, ухватился за скобу, встал рядом. Он с напряжением вглядывался в ночь сквозь узкий смотровой люк. Дворник угловато, как контуженный, смахивал воду, оставляя мокрые полосы на стекле.
Весь короткий путь, что они догоняли Пистона, Гриф молчал и напряженно думал.
Наемник шел заданным курсом, своим деревянным шагом, и ненавидел весь свет. Куртка на плечах намокла и потемнела. Он не обернулся на гул мотора, а зашагал еще быстрее.
Гриф обогнал наемника, заглушил двигатель. Алексей потянулся к верхнему люку. Сталкер остановил его:
– Погодь, я сам с ним потолкую.
Открыл