Охрана. Александр Петрович Торопцев
бывшего афганца, потихоньку спивавшегося, но физически еще очень крепкого комбата. Но почему такая спешка, такая резкая смена всего состава? Объект непростой, нужно войти в курс дела, узнать людей. Сменили бы половину.
– Всех и сразу. Так что ищите работу, господа инженеры.
– Михалыч, ты толком объясни, что случилось?
– Он мне такое про вас рассказал, уши вянут. Инженеры называется. Лучшие самолеты! Лучшие ТТД. Лучшие… А сами устроили тут бордель, черт бы вас подрал!
– Какой бордель, ты о чем говоришь, Михалыч?
– Пойдем погуляем. Молодого вызови. Ничего, посидит лишний час, не растает.
Они вышли из конторы. Ровесники. Обоим чуть больше сорока. Разговор был искренним.
– Вы баб сюда водили? Говори правду. В твоей смене было такое?
– Что значит водили, Михалыч? Выбирай выражения. Я же не пацан!
– Какие выражения?! Он перечислил ночи, когда у вас бабье здесь крутилось, дым коромыслом стоял. Какие выражения?
– Ты знаешь, ко мне однажды пришли после институтской встречи три девчонки. Я пойти никак не мог. У нас в отпусках было три человека. И ты куда-то провалился. В начале июля, помнишь? Часа три мы посидели, малость выпили. Мы же не дети. Я им машину поймал, уехали они в Медведково. Какой дым коромыслом? В моей смене, при мне точно никаких борделей не было.
– Третьего июля это было. Он мне рассказывал. В два часа отсюда машина отъехала. Дураки же вы все! Это же не продмаг. Здесь такая прослушка. Здесь с двух сторон конторы стоят, одна из них покруче нашей. А вы окна нараспашку и ля-ля-тополя. Пацаны. Делать ничего толком не умеете, кроме своих самолетов.
– Неужели из соседних фирм следили за нами? – Рогов уже успокоился. Увольняют, так увольняют. Он лично бордели здесь не разводил. Девчонки уехали. Он вернулся поутру домой, переоделся, позавтракал, съездил к одной из них домой, а во второй половине дня прибыл в отдел. Спятил он, что ли, негде ему этим делом заняться?
А вот с прослушкой он действительно дал маху. И с окнами. В конце концов и то, и другое можно было нейтрализовать. Но не верилось ему, что в других сменах такие лопухи были, не верилось. Ребята там, правда, в среднем помоложе его смены, но…
– Тебе не верится, а он мне по дням все расписал, понятно. По дням, вернее, по ночам. За пять месяцев этого года сюда после десяти часов вечера десять раз входили бабы, явно не очень хорошего поведения и проститутской национальности.
Михалыч думал.
– Слушай, да этот долдон просто выжил тебя с хорошего объекта. Наверное, нанял двух уволенных офицеров, организовал напротив конторы пост и по вечерам следил за нами. Ну, ребята-офицеры, вы даете!
– Не говори чепухи. Я о нем кое-что слышал. Он не стал бы такими делами заниматься. Хотя… откуда бы ему все это знать?
– Наивный ты человек, Михалыч, хоть и в Афгане служил, и орденов у тебя в несколько раз больше, чем у этого полкана.
– Ладно, без комментариев. Прокололись, значит, прокололись. А ты в