Дар превосходства. Второй шанс. Юрий Кривенцев
остальным?
– Думаю, придется, всем, – Борис отвел взгляд. – Все равно узнают, причем быстро. Тут это кругом, куда ни глянь.
– А девочке?
– С какой стати? Она все равно не слушает нас. Аутизм.
Семен Петрович тихо вздохнул:
– Ладно, товарищи, диспозиция ясна, возвращаемся. А то наши дамы уже нервничают, даже отсюда видно.
6
Выговориться им не дали. Как только трио разведчиков приблизилось к остальным, возбужденная, заметно побледневшая Ольга зачастила:
– Ребят, пока вы лазили там, мы заметили кое-что необычное, невероятное. Если честно, это пугает.
– Ближе к делу, – буркнул полковник.
– Конечно. Короче, сегодня утром, в этой маршрутке, – Гиппиус бросила взгляд в сторону транспорта и оцепенела – микроавтобус исчез, словно и не было.
Группка растерянных людей испуганно зароптала, ища глазами автомобиль.
– Тихо! – гаркнул Грасс. – Вы все уже поняли, что ситуация чрезвычайная, да что уж там – немыслимая. Происходят необъяснимые вещи. Но это не повод вибрировать, и не через такое проходили. Сейчас речь идет не о чьем-то психологическом комфорте, а о нашем выживании, сохранении собственных жизней, понимаете? Говорю, как есть, пусть это и жестоко. И всем следует помнить одну важную вещь: на фронте первыми погибают те, кто не может совладать с паникой, учтите это. У нас только один шанс: стать едиными, командой, держать себя в руках и не бздеть, загнать свои гребаные страхи поглубже. Всем понятно? Вопросы? Нет? Хорошо. Ты что-то хотела сказать, мамаша? Продолжай.
– Да, – голос женщины стал ровнее. Похоже, речь вожака подействовала, – мы с Ксенией ехали на очередной сеанс к психотерапевту. Когда остановились в этой злосчастной пробке, до его лечебного центра было еще далековато, четверть часа езды, не меньше. Но, когда мы вышли все вместе, оказались здесь, я увидела, что мы почти на месте. Посмотрите, вон там серое строение, это частная клиника, внутри – кабинет нашего врача. Три минуты ходьбы, не больше. Но не это самое странное. Я прекрасно знаю эту часть города, бывала здесь многократно, и вот что скажу: это место стало немного другим.
– То есть?
– Нет, на первый взгляд вроде все то же самое, но… не совсем. Посмотрите, вот тут, между жилым домом и аптекой раньше была небольшая булочная (я бывала там, клянусь). Где она сейчас? Нет ее. И это не единственное исчезновение. Я насчитала четыре пропавших строения, может и больше, не уверена. Но, что поразительно – просветов нет, остальные здания стоят впритык, словно так и было всегда. Бред! Как вы это объясните, мужчины? Что происходит?
Грасс шумно выдохнул и мягко опустил загрубевшую ладонь на худенькое плечико аутичной девочки:
– Боюсь, что это не единственная проблема, с которой мы столкнулись. Нам тоже есть что рассказать. В ногах правды нет. Видите пару уличных скамей? Присядем, поговорим?
7
Кому, как не врачу знать, что правда бывает жестокой. И далеко не все принимают ее одинаково: