Фельдмаршал в бубенцах. Нина Ягольницер
студеные, голубоватые. Зимой графу лед в замок привозят – на озере вырубают для погребов. Так вот, звезды эти – в точности, как тот лед.
Шотландец помолчал, вглядываясь в небо, а потом добавил:
– Знаешь, я никак не возьму в толк, что же они такое. Если горячие – почему от них нет тепла? Зимними ночами все небо полыхает, а толку никакого. А если холодные – то почему они горят? Для света ведь огонь нужен… Отец мой прежде моряком был, так он рассказывает, что звезды всегда находятся на одних и тех же местах и никуда не двигаются. Потому небо – самая точная карта.
Пеппо удивленно приподнял брови:
– Не двигаются? А мама говорила, что звезды иногда падают.
– Падают, – кивнул Годелот, – я сам видел. Хотел даже пастора расспросить, он обо всем на свете знает. Но отец не велел. В их городке, еще в Шотландии, был звездочет. Только он себя по-другому называл, красиво так… Вот, астролог. Погоду по звездам предсказывал и еще много чего интересного. А потом в их края епископ нагрянул, и звездочета сожгли заживо за колдовство прямо на площади. Отцу тогда десяти не было, а он до сих пор лицом чернеет, как вспомнит. Вот и мне сказал с клириками этих разговоров не заводить. А все же любопытно… О звездах наверняка книги есть. Я в Тревизо книжную лавку видел, только без гроша туда и соваться нечего.
Пеппо вдруг с интересом подался вперед.
– Ты что же, грамотный?
– Ну да, – кирасир пожал плечами, – только вот толку негусто. Книг прочел – все, какие пастор разрешил. А применить не умею, только в гарнизоне юродивым прослыл.
Губы Пеппо дрогнули, словно скрывая улыбку:
– Применить… Дали бы мне кусок золота – я б не спрашивал, как его применять. Вы сначала дайте, а я уж разберусь. Послушай, а как мое имя пишется?
Годелот нахмурился. Как показать-то? Догадка пришла незамедлительно.
– Погоди, сейчас научу.
Шотландец придвинулся к кромке, где ковер травы переходил в прибрежный песок, выплеснул из бурдюка немного воды, подождал, пока та впитается, и крупно начертил на сыром пятне: Giuseppe.
Осторожно, чтоб не смазать хрупких буквиц, Пеппо коснулся земли. Медленно, дюйм за дюймом, длинные пальцы прошлись по каждой линии и завитку.
– Вот черт, половины не чувствую, – пробормотал тетивщик, не прерывая, однако, своего занятия.
– Не беда, руки скоро заживут, – подбодрил Годелот, наблюдая за неторопливыми движениями чутких пальцев. Те все увереннее повторяли линии букв, сначала легко и бережно, а потом сильнее и тверже, углубляя борозды в песке.
Незаметно подкралась усталость, и Годелот снова растянулся на земле, уже в полудреме наблюдая, как Пеппо, нахмурившись и покусывая губы, неловко пытается изобразить букву G.
Глава 4. Танец на углях
– Черт подери!
Едва разомкнув глаза, Годелот оторопело оглядывал берег. Красноватое солнце касалось краем горизонта. Костер уже задорно трещал, взметая снопы искр, а добрых