3. Николай Матвеев
возвращаешься воспоминаниями к «Утренней прогулке зомби», к волшебным девушкам и странным современным инсталляциям. И я хотел стать частью этого. Я вышел переполненный эмоций, чувств, идей! Я поглядел на часы, я провёл в KODE больше четырёх часов. Я опоздал на автобус, я опоздал на самолёт. Да ну и пусть! Такое видишь не всегда, такие ощущения не каждый день, такое нужно увидеть, такое нужно пережить! Норвегия, ведь до Синего кита, я о тебе не знал, ты удивляешь меня, спасибо!
А утром Елена ушла, закрыла за собою дверь и будто забрала с собой частичку этого дома, частичку меня. Я лежал и думал о последних месяцах жизни, они вместили в себя столько событий, сколько не было за всю предыдущую жизнь! И я подумал, что этот небольшой отрезок и есть тот самый, правильный путь, который я нашёл, благодаря тому, сто лет назад, случившемуся недоразумению с гормонами, всё было правильно, всё так и быть должно, только, узнал об этом я вот только-только, когда ушла Елена. Я сбегал в магазин, вдруг дико захотелось кофе! Вернулся, заварил и долго пил, смакуя, наслаждаясь ароматом. Потом я сел за стол и стал набрасывать эскизы, а ближе к вечеру, после прогулки и в кафе обеда, я сел в своей родной, уютной мастерской, что оборудована на утеплённой лоджии.
Вечер. Уж солнце садится, прячутся птицы, длиннее становятся тени, короче становятся звуки, того и гляди, на небо из мутной реки, что течёт под окном, вдруг вынырнет шустро луна. Склоняется день, под тяжестью прожитых, одинаковых, словно армия клонов, часов, уж скоро стемнеет, уж скоро. А мне ещё нужно успеть закончить строгать, ещё нужно успеть доделать работу. Я не люблю оставлять на потом то, что можно сделать сегодня, сейчас, иначе даёшь себе шанс не успеть, даёшь себе шанс оправдаться, даёшь себе шанс не вернуться, забыть, изменить и вместе с тем – потерять. Да, жизнь такая, нельзя себе давать поблажек, нельзя, иначе можно вдруг остаться без всего, остаться с деревом один на один, остаться в куче стружек и опилок, словно папа Карло, словно дровосек без сердца, словно сам, как Буратино. Это всё было буквально вчера, когда мир был не так светел и полон надежд на то, что всё ещё будет хорошо, что вернётся смысл и восемьсот четырнадцатый и, Елена.
И я начал вырезать девятьсот первого кита, из берёзы, на этот раз, то будет взрослый кит, возможно я приделаю ему усы, возможно, я вложу в его рот курительную трубку, быть может, нацеплю ему очки. Я верю, что мне ещё удастся вернуть моё время, не время само, а то, что упущено было за время пути. Я вижу финиш, смотрю на прямую, уже где-то вдали сверкают огни, то ли залпы салютов, то ли в конце тоннеля призрачный свет.
Но всё это было до того, как я вернулся в мастерскую, свободную от бремени прежнего времени, от стружки, опилок и запаха лака. До того, как там стало чисто, свободно, всё по местам, даже как-то прохладно и немного тоскливо. До того, как я набрал твой номер и сказал, что нам непременно надо увидеться, лучше вдвоём и лучше одеться как-то красивее, ведь это будет самый волшебный день! И ты