Ожерелье императрицы. Владимир Кузьмин
и сказал:
– А может, Пете надоело сидеть здесь и он выбрался на свежий воздух? А после не сумел или не успел вернуться, тут ведь так запутанно.
– Тогда он станет дожидаться у входа. Вы, если его встретите, скажите, чтобы никуда не уходил, я подожду несколько минут и спущусь.
Антон Петрович ушел, а я присела на скамью и стала ждать. А заодно попыталась обдумать нелепость ситуации с поддельным ожерельем. Но долго думать мне не дали. Послышался знакомый топот ног, и из-за поворота коридора появился почти бегущий Петя.
– Ну как, ознакомился со Скотленд-Ярдом? – весело спросила я.
– Да уж! – растерянно ответил Петя. – Даша, папеньку арестовали!
– Когда! Где? За что? – выпалила я.
– Минут десять тому назад. Здесь, этажом ниже. Ни за что, по недоразумению скорее всего.
– Вы не могли бы отвечать более толково? – совершенно несправедливо разгневалась я на Петю: на мои сумбурные вопросы он ответил по порядку и вполне точно. – Ох, простите, Петя. Только расскажите все с самого начала. Откуда вообще здесь взялся Александр Сергеевич?
– Ну, вы вошли в кабинет, а тот сержант ушел куда-то. Я тут же отправился побродить. Но этот этаж оказался на редкость скучным, и я спустился ниже, потом еще ниже. Потом решил прокатиться на лифте и оказался в самом низу. Там как раз вели арестованного в наручниках, и я прошел до выхода, чтобы посмотреть, как тут преступников перевозят…
– Ага, без этого никак! Должны же вы были узнать это, вдруг вас самого повезут…
– Ну, Даша! Короче, я оказался на улице! И надо же такому случиться, именно в этот миг мимо проезжали мой папенька и Афанасий Николаевич! Они увидели меня, остановились, спросили, что я тут делаю. Папенька сказал, что ему тоже любопытно посмотреть Скотленд-Ярд, а Афанасий Николаевич сказал, что и сам бы взглянул, но ему нужно ехать. И уехал. А папенька остался. Я уже хотел вести его на экскурсию, как тут к нам подошел констебль и стал просить папеньку оказать содействие. Мы, конечно, как сумели, попросили разъяснений и поняли, что речь идет о следственном эксперименте и папеньке просто нужно постоять среди других мужчин, пока свидетель будет опознавать подозреваемого. А еще нам сказали, что все это произойдет быстро. А то я бы отговорил папеньку, побоялся с вами разминуться… А где Антон Петрович? Его не арестовали?
– Нет. Он уехал в посольство.
– Ну, слава богу, хоть его не арестовали. Так вот, нас провели в какой-то кабинет этажом ниже. Вернее, папеньку туда провели, а меня просили обождать. Ну я и ждал. Там, в кабинете, то есть в том помещении, где опознание должно было быть, какая-то суматоха образовалась. То одного полицейского куда-то вызвали, а он не хотел уходить. Потом и второго, тот уж совсем противился, но его заставили подчиниться. Наконец все угомонились. Провели туда старушку, я так думаю, что она и есть тот самый свидетель. Минут пять все было тихо. После старушка вышла, а следом вывели папеньку. В наручниках.
– Ну не молчите же! – потребовала я, оттого что Петя ненадолго умолк, видимо, припоминал подробности.
– Ох! – вздохнул он. – Главное ведь что? Папенька идет и улыбается. И полицейские его ведут веселые.