В этот раз я родился… или Путешествие Души. Часть первая. Андрей Аксёнов
подхожу к кассе держать оборону. Тринадцать копеек почему-то не удовлетворили кассиршу, а на вопрос: «Мальчик, тут мало денег, ты чей?» я молча насупился. Кассирша включила сигнал SOS, на который прибежала бабушка, вернула лишний хлеб Родине, а мне объяснила, в чём ошибка.
Ну, ладно. Мои мысли возвращаются к экрану, на котором мы с бабушкой уже подходим к садику – это типовые одноэтажные здания, соединённые между собой переходами. Когда я понимаю, что расставание с бабушкой неминуемо приближается, настроение у меня окончательно портится, но не плачу, мне же объяснили, что я мужчина.
Бабушка здоровается с воспитательницами: их две, одна молодая, худощавая и высокая – типичный ребёнок войны, а вторая много старше и гораздо полнее – солдатская вдова: как много таких женщин в стране в то время… Поздоровалась и с трудом вытаскивает свои побелевшие пальцы из моей «мёртвой хватки». В этой молчаливой схватке побеждает старость, а я остаюсь один внутри детского социума. Но грустить долго нет смысла, я тут уже не первый раз, поэтому надо погрузиться в социум и попробовать получить удовольствие от общения с коллегами по «посадке».
Действительно, ещё только-только начинает светать, и на небе очень хорошо видна полная луна с большую тарелку. А если бегать туда и обратно по дорожке и смотреть на луну, а не под ноги, что из этого получится? Надо же – светило вместо того, чтобы висеть на месте, бежит вместе со мной и туда, и обратно, чудо! «Ребята, смотрите, луна бегает за мной».
Всё, теперь вся группа бегает вместе со мной и луной по дорожке. От счастья шапка съезжает набок, на лбу выступает испарина, а изо рта валит пар. Но всё хорошее кончается, луна растворяется на посветлевшем небе, а вспотевший социум воспитательницы под конвоем ведут в группу.
Заходим, вижу свой ящичек с картинкой паровозика и начинаю нехотя раздеваться – настроение снова медленно сползает в пятки. Но толстая воспитательница торопит, надеваю сандалики и вхожу в игровую, она же столовая и она же спальня, если сдвинуть столы и поставить на освободившееся место маленькие раскладушки. Понуро сажусь на свой стульчик и слышу знакомый голос откуда-то сверху:
– Ну что же, смотри, как хорошо, – стал вспоминать, молодец. – И я понимаю, что снова в кабинете номер 551.
А дальше звучит:
– Кстати, не подташнивает, не кружится голова? Работа идёт серьёзная, может быть непросто. Если нет, продолжим. Сходи пока в туалет с мороза – вон дверь.
Я послушно встаю, открываю дверь, которой раньше не было, и вхожу внутрь. Прямоугольное большое помещение, по стенам которого слева и справа небольшое возвышение – ступенька с расставленными на ней эмалированными, желтоватого цвета горшками с такими же именными картинками, как и в раздевалке.
В углу комнаты – два унитаза для слива содержимого горшков, а прямо по ходу – три больших умывальника. Я безошибочно нахожу свой паровозик и начинаю обдумывать, как мне совершить нужное. Проблема в том, что такой одеждой, которая на мне надета, я пользовался последний