Китовая пристань. Наследие атамана Пугачёва. На основании записок действительного статского советника по полицейской части Тулина Евграфа Михайловича. Георгий и Ольга Арси
При этом пытаясь запахнуть халат на огромном животе. Однако не получалось. Руки не слушались. Сам он был напуган и терял самообладание. Ювелир больше не пытался любезно разговаривать с гостями, как при начале встречи. Со второго этажа, по лестнице, сбежал приказчик, с револьверами в обоих руках и направил их на гостей. Все трое посетителей стояли спокойно и уверенно, внимательно смотря на хозяина лавки и приказчика. В глазах ночных гостей не было ни страха, ни удивления. Возможно, они ожидали подобную встречу. Только старший, из ночных гостей, посмотрел внимательно в глаза каждому из сопровождающих его товарищей, а затем перевёл взгляд на хозяина лавки.
– Пошли вон! Иначе застрелим всех и скажем, что ограбить пытались. Вот и всё. Это вам не у себя порядки строить. Пугачёвщину затеяли! Здесь порядки Московские, кто с деньгой, тот и человек! Империалы вам подавай. Я с вами сполна расплатился. Откуда я знаю, когда вы деньгу подменили и офальшивили, – вновь крикнул Илья Прокопыч, ободрённый появлением верного приказчика с револьверами.
– Вот ты как заговорил? А раннее любезный был, уважительный. Хлебом и солью встречал. Сейчас как бальчик по лавке разошёлся, стыдь у тебя в сердце и в душе.2 Совести совсем нет. Предлагаю миром разойтись, а то плохо будет! – спокойно сказал старший ватаги.
– Не знаю, что такое бальчик и стыдь! Хватит мне здесь ваши сказки сказывать. Дома на своём ломаном языке говорить станете. У нас здесь Москва, а не таёжное сельцо. Пошли вон, по добру и по здорову. Последний раз прошу. Иначе худо будет. Считаю до десяти, затем Васька стреляет, – заявил ювелир, подавая знак приказчику.
– Может, последний раз поговорим как люди? – спросил Бажен, обращаясь к хозяину ювелирной лавки.
– Раз, два, три, четыре, пять, – начал считать Илья Прокопич.
Потом остановился и закричал: «Нет, так дело не пойдёт! Никуда вы не уйдёте. Сейчас полицию будем вызывать. В участок вас, наглецов. Сообщу, что ограбить хотели меня ночные воры и фальшивомонетчики. Да просчитались. Мне поверят. А при вас как раз фальшивые деньги. Вот вы и попали. Вам ничего не остаётся, только молчать. Там, в участке, если признаетесь в изготовлении империалов, тогда вам каторга. Хотя вам всё равно каторга, при вас воровские фальшивые деньги. А мне поверят, я человек степенный и знатный. Всё против вас. Надолго проучу Кита Юрьевича. Что бы больше и думать не смог присылать ко мне таких гостей. На каторге и сгниёте. Васька, дай мне один револьвер и стреляй в потолок, свисти в свисток. А я пока их постерегу».
Ювелир взял у приказчика один из револьверов и наставил его на гостей. Но приказчик выстрелить не успел. Два остро отточенных ножа, виртуозно брошенные помощниками Бажена, вошли в горло хозяину и его верному приказчику. Оба беззвучно рухнули на пол. Кровь хлынула и медленно залила пол вокруг бездыханных тел, жадных до денег ювелиров.
– Что делать дальше будем, Бажен Василич? – уточнил
Бальчик – жидкая грязь на дороге. Стыдь – стужа, холод. Уральский говор 19 века.