Мещане. Алексей Писемский
дом я, – возразила Домна Осиповна с прежней неприятной улыбкой, – сейчас могу продать!
– А тогда он скажет, что у вас деньги есть.
– Деньги я тоже могу прожить, подарить, потерять…
Грохов усмехнулся при этом.
– Да, как же, обманешь кого-нибудь этими побасенками: нынешние судьи не слепо судят и прямо говорят, что они буквы закона держатся только в делах уголовных, а в гражданских, – так как надо же в чью-либо пользу решить, – допускают толкования и, конечно, в вашем деле в вашу пользу не растолковали бы, потому что вы еще заранее более чем обеспечены были от вашего мужа…
Всех этих слов Грохова Домна Осиповна и не слушала, а молча и с заметно недовольным лицом укладывала бумаги и деньги в карманы своего платья.
– Вы потрудитесь во всем этом дать мне расписочку, – сказал Грохов, пододвигая Домне Осиповне бумагу и перо.
– Что же я написать должна? – спросила та.
– Напишите-с, что документы и деньги, переданные мне вашим мужем, вы сполна получили, а я напишу, что следующие мне по делу сему деньги вами тоже уплочены!.. – отвечал Грохов и написал, что говорил.
– Ну, не очень я деньги сполна получила, – говорила Домна Осиповна, начиная писать расписку.
– Не знаю-с, по-моему, вы сполна их получили, – сказал Грохов и на лице своем весьма ясно изобразил желание, чтобы клиентка его поскорее убиралась от него; но Домна Осиповна не поднималась с своего места.
– Но каких мне бумаг купить на эти деньги, решительно недоумеваю, – проговорила она, кусая свои розовые губки.
Грохов догадался, что этот вопрос был адресован к нему.
– Из бумаг вам лучше всего купить хмуринские акции, – отвечал он.
– Но они очень высоко стоят, – произнесла грустным голосом Домна Осиповна.
– На бирже их нечего и покупать, – там приступу нет, но нельзя ли вам как-нибудь их достать от самого господина Хмурина; дает, говорят, он некоторым знакомым по номинальной даже цене… Нет ли у вас человека, вхожего к нему?
Домна Осиповна некоторое время соображала.
– Янсутского разве попросить; он вчера был у меня, – сказала она, опять как бы больше сама с собой.
– Чего же лучше… Приятели, ни в чем не отказывают друг другу.
– Его попрошу!.. – продолжала Домна Осиповна тем же размышляющим голосом. – Но самые акции верны ли?
При этом вопросе Грохов даже рассмеялся.
– Вот еще!.. Верны ли акции… – произнес он.
Домна Осиповна, наконец, поднялась.
Грохов тоже встал с своего стула.
– До свиданья! – сказала она довольно сухо ему.
– До свиданья-с! – повторил и он ей, склоняя свою голову к столу и начиная внимательно смотреть на лежавшие на нем бумаги.
Домна Осиповна ушла.
Грохов после того опять сейчас же сел.
– Ну, барынька… выжига порядочная! – произнес он, утирая градом катившийся со лба пот; от всех этих объяснений с клиенткою похмелья у него как будто бы и не бывало.
От