Про котов и некотов. Елена Геннадьевна Степанова
любоваться своей рукой. Вот это я запомнила. Смешно, правда?
Конечно, в этом дворике я во что-то играла. Бог его знает, во что и чем, но дети изобретательны и всему, что видят, могут найти применение: и камням, и листьям, и веткам, и тряпке, и дырявому ведру. Игры эти из-за своей обычности не отложились в моём сознании, но был один особый момент. Я что-то говорила, ходила, водила рукой по земле, вдруг услышала голос отца. Его никогда не интересовали мои игры, но тут он вмешался. За моей спиной раздался громкий и удивлённо-грозный голос: «Ты что, дедушку хоронишь?!» И тут только до меня дошло, что я действительно что-то такое бормочу про дедушку. Отчего, бог ведает. Наверное, повторяла слова, услышанные от взрослых в иной ситуации. А может, раньше была свидетельницей того, как в землю закопали котёнка. Эта часть моего прошлого настолько туманна, что всё пропадает в неясных, расплывающихся очертаниях, домыслах, догадках. А машины времени нет.
Ну вот, от потомства Мусеньки остался один Франтик.
Котёнком я его не запомнила, но когда он подрос, то стал моим любимцем, товарищем во всех смыслах, даже в первоначальном, от слова «товар». Правда, мы с ним купцами не были, торговать не торговали, но, если можно так сказать, товаровали. По звучанию похоже на «воровали», ан нет, мы были не воришками, мы были компаньонами, борцами за свободу еды.
Например, мне разрешали иногда сделать себе бутерброд и съесть его не на кухне, а где-нибудь в комнате. Бутерброд самый простой – белый хлеб с маслом. Я мазала хлеб, выносила кусочек из кухни, пряталась в свой уголок, и тут же всевидящий Франтик подбегал ко мне откуда-то, слизывал масло своим шершавым язычком, а я съедала хлеб. Мы оба были очень довольны. Так продолжалось довольно долго, пока кто-то из взрослых не заметил этого безобразия и не запретил раз и навсегда есть вне кухни. Я сильно переживала, ведь Франтик лишался масла. Кто ещё ему даст такой дорогой товар, такой ценный продукт? Никто.
Ещё Франтик любил конфеты. Вы, наверное, подумали сейчас о шоколадных конфетах? Нет, я сама их в раннем детстве редко видела и ещё реже ела. Были такие маленькие жёлтенькие твёрдые сладкие шарики, похожие на витаминки. Их с усилием приходилось разгрызать. Кисло-сладкие, не очень вкусные – сейчас бы на такие никто не позарился. Однако за неимением лучшего я радостно грызла эти конфетки и время от времени кидала на пол – кот тут же бросался на них, ловил, как мышат, и глотал. Мне казалось, что он даже причмокивает от удовольствия.
А шоколадные конфеты были такой редкостью в обычном детском рационе, что даже фантики от них становились предметом коллекционирования. У каждой моей знакомой девочки была целая стопка конфетных обёрток – красивых, блестящих, разноцветных. Я тоже насобирала штук пятнадцать, причём половину из этих конфет точно не пробовала, просто мы обменивались фантиками, иногда дарили друг другу, вот и получилась «коллекция». Время от времени я перебирала это «богатство», некоторые обёртки мне особенно нравились. Куда они делись, не знаю. Видимо,