Четыре крыла Земли. Александр Казарновский
ту же площадку с вади, уходящим из Санурской долины дальше на юго-восток – туда, где за хребтами сейчас тихо светится окошками Элон-Море. Иными словами, похоже, что видеокамера этого усатого араба, которого двадцать минут назад ребята взяли на плато Иблиса, выдвигает гипотезу о том, что шестнадцатого «выселенцы» не собираются, дойдя до Санурской долины, выползать на шоссе и двигаться так, чтобы уткнуться Кобиным молодцам лоб в лоб. Нет, дойдя до вади, они пойдут направо и через этот тоннель и обмусоленную видеокамерой площадку выйдут прямо к Канфей-Шомрону. Если только знают о существовании этого тоннеля. Ха! Еще бы им не знать! За двадцать пять лет существования поселения небось все успели здесь облазить.
Стойте-стойте! По телефону неизвестный советовал расспросить «корреспондента» поподробнее насчет шестнадцатого. А он, Коби, уже сделал стойку и строит все свои расчеты на том, что арабам все известно насчет предстоящей вылазки поселенцев. Не рано ли? Но неважно, что известно арабам, зато капитану Кациру благодаря их съемке теперь известно, как предположительно будут двигаться поселенцы. Капитан подошел к карте. Вот здесь Элон-Море. Вот тут где-то проходит тропка, по которой они двинутся на север. Кстати, точное время их выхода неизвестно. Ну хорошо, вышли они из Элон-Море. Интересно, куда пойдут – на запад или на восток? В принципе, Канфей-Шомрон от них на северо-западе. Но прямо на западе – Шхем. А между ними и Шхемом – деревня эта, Азмут. Нет, идти напрямую – значит угодить арабам в лапы. А что у нас на востоке? Ага, долина Тирцы! Есть в этой долине деревни арабские? Одна, да и та небольшая. Обойти ее ничего не стоит. А дальше? Не на шоссе же им выходить? А не надо на шоссе. Для этого имеется вади. Вади, в котором днем пасутся овцы, а ночью... Вряд ли там ночью кто-нибудь бродит. Пожалуй, по вади пройти будет безопаснее всего. Дальше – дорога, которая ведет к бывшей ферме Коэна. Знакомое место. Коби вдохнул горький дым воспоминаний.
Это было три или четыре года назад, когда их отправили в помощь «магавникам»{Солдаты «Магав» (сокращение от «мишмар а гвуль»), пограничная охрана.}, штука крайне редкая. Коби был тогда сеген-мишне, младший лейтенант. Если и сейчас он, капитан, считает себя обязанным выполнять любой приказ, а зачем и что из этого выйдет – начальству виднее, то тогда, три года назад, с него и подавно были взятки гладки. И все-таки щемило. Дело даже не в том, что, в отличие от нынешних нежностей с «оранжевыми», там был мордобой так мордобой, и приказ, пусть и негласный, но твердый – по возможности лупить ногами по яйцам. Это ладно – велено было лупить, вот он и лупил. Больно было другое – ферму построили на том месте, где арабы расстреляли из автомата ехавшего в машине Бени Коэна, начальника охраны всего района и всеобщего любимца. Его вдова и сыновья в память о нем создали так называемую «гиву»{Холм.}, или, как это называли с его, Кобиного, увенчанного кокардами, берега – «форпост». Зародыш будущего поселения. Понятно, что наверху это никому не нравилось, особенно когда «гиву» стали активно заселять молодые