Под знаком мантикоры. Алексей Пехов
Сеньор де Суоза молчал, буравя узника взглядом. Тот усиленно исходил холодным потом и вот-вот собирался упасть в обморок.
– Сеньор? Вы утверждаете приговор?
– Минутку, господин Хосе. Эй, ты! Да-да, любезнейший, я тебе говорю. Как хорошо ты стреляешь?
– Стреляю? – не ожидавший такого вопроса заключенный вытаращился на Фернана.
– В документах написано, что ты мушкетер. Так ты умеешь стрелять?
– Умею.
– Повторяю свой вопрос. Как хорошо ты стреляешь, солдат?
– Попаду в этудо с двадцати шагов, сеньор.
– Неплохо. Совсем неплохо! – крякнул Фернан. – Господин Хосе, думаю, не стоит отправлять столь хорошего стрелка на встречу с веревкой. Один удар кнутом, чтобы знал, как лезть в постель к благородным дамам. Потом помиловать и освободить. И вот еще что… восстановите его на службе, только не в роту капитана де Вадере, а… оформите перевод в егерский полк полковника де Гедо. Он постоянно жалуется, что ему не хватает хороших стрелков.
– Хорошо, сеньор, я распоряжусь и прослежу, – без всякого удивления пробормотал судебный исполнитель, что-то записывая себе в бумагах.
Тут, похоже, до солдата дошло, что он чудом избежал смерти и у него сегодня новый день рождения.
– Сеньор! Спасибо! Благодетель! Спаситель! Отслужу, сеньор! Отслужу, клянусь Спасителем! – Размазывая по небритой роже слезы, помилованный на коленях пополз к Фернану, но тот уже выходил из камеры.
– Отслужу, благодетель! Отслужу! – орал счастливчик. Помилование в общем-то объяснялось отнюдь не тем, что парень умел хорошо стрелять. Просто Фернан знал некие подробности про дочурку капитана де Вадере. Та еще особа. К тому же крайне слаба на одно местечко, и «василиск» был склонен предположить, что, скорее всего, эта во всех отношениях неправедная дама изнасиловала солдата, а не наоборот. Вояки давно уже шутили о доступности капитанской дочки. Видать, когда папаша обнаружил очередного ухажера, дочка взяла да обвинила любовника в изнасиловании, дабы честь де Вадере не пострадала (хотя о чести, на взгляд Фернана, думать надо было несколько раньше). Конечно, Лохматый сам виноват, но его глупость и любовь к плотским утехам была наказана порцией страха и месячным заключением в тюрьме. Впредь десять раз подумает. К тому же девиз маркизов де Нарриа гласил: «Мы всегда платим долги», а к сеньору де Вадере у Фернана был давний маленький счетец. Капитан как-то раз испортил «василиску» настроение, и теперь тот не преминул отплатить сеньору тем же.
Вопли счастливого мушкетера все еще были слышны, и Фернан поморщился:
– Господин Хосе, пусть один из стражников выпустит этого… Иначе помилованный рискует охрипнуть.
Тюремщик остановился у очередной решетки, но открывать ее не спешил.
– В чем дело? – нахмурился Фернан. Рийна посмотрела через решетку и удивленно хмыкнула. В отличие от мужа, ламия великолепно видела в темноте. Из камеры