Бессмертные. Игорь Ковальчук
самых мрачных красках, и действительно попытался представить его не только предводителем основной террористической группы, но и идейным вдохновителем. Слушая его прекрасную и прочувствованную речь, Белокурая Бестия решил, что ему конец, а адвокат сдержанно, но с наслаждением улыбался. Он прекрасно понимал, что легче всего расправляться с теми утверждениями, которые совершенно не соответствуют действительности. Безнадежно предрешенный с точки зрения обывателя финал стараниями самого обвинителя превращался в замок на зыбкой глади болота.
Речи Мэльдора по сравнению с речами его противника по процессу звучали очень кратко, но зато четко. Каждая фраза была нашпигована фактами, напрочь лишенными эмоционального украшательства, как шутиха – порохом. Всего за пару месяцев Мэльдор провел обстоятельное расследование, и ему было что сказать. По настоянию Блюстителей Закона предполагаемый командир-террорист был лишен права обратиться к суду присяжных, так к чьим чувствам было адресовать образную речь? Судьи во все времена уважали лаконичность и фактологическую точность. Именно ее теперь Мортимер и демонстрировал удивленному судье.
По законам судья не допускался к предварительным материалам до заседания, потому на начало процесса знал лишь то, что знали обыватели. Громкий процесс доверено было вести одному из самых лучших, самых опытных, самых знаменитых судей Асгердана – внучке патриарха клана Блюстителей Закона, Оре Тиссае. Эта женщина слыла самым бесстрастным судьей Асгердана, она была предана понятию законности всей душой. Узнав, что именно она будет председательствовать на суде, Мэльдор вздохнул с облегчением. Теперь – решил он – фортуна их больше не оставит. Разумеется, поручив Оре Тиссае ведение процесса, Блюстители Закона просто хотели щегольнуть перед общественностью своим беспристрастием – основным требованием, предъявляемым к закону. Они ведь не сомневались в том, кто выиграет процесс.
Ора Тиссая выслушивала свидетелей и речи сторон, рассматривала доказательства с одинаково непроницаемым выражением лица. Иногда казалось, что она и вовсе не слушает, но то и дело Мэлокайн чувствовал на себе ее внимательный взгляд. И годы спустя он вспоминал выражение ее проницательных глаз, обращенных на него, особенно в тот момент, когда женщина-судья дочитала решение суда, и Белокурая Бестия с запозданием понял, что он оправдан и волен идти куда хочет.
Глава 3
Каменные блоки стен были прекрасно подогнаны друг к другу, казалось, даже иголки не всунешь в щелочку. Эту часть дворца возводили еще во времена батюшки Улла-Нэргино, сурового и боевитого правителя, который обожал войну во всех ее проявлениях, и в модном тогда стиле. Узкие окна – почти бойницы – сводчатые потолки, угрожающе нависшие над головой, массивные стены и исключительно винтовые лестницы – вот как это выглядело. Превратить во что-то эти угрюмые покои было практически невозможно. Арман-Улл подумывал сделать здесь арсенал, картинную галерею и с десяток благоустроенных камер, но пока не доходили руки. Слуги