Египетский дом. Алла Дубровская
Кажется, она потом потихоньку всплакнула.
Уже через неделю, цокая новыми туфельками, я шла по Уолл–стрит мимо Нью–Йоркской фондовой биржи и Федерал–холла к дому сто одиннадцать, занимаемому Ситибанком. Впереди поблескивала Ист–Ривер, позади высился готический шпиль церкви Троицы. Живя в Бронксе, я отвыкла от таких величественных красот. Сердце колотилось в предчувствии чего–то важного. После оформления всевозможных бумажек и знакомства с правилами работы меня отвели на десятый этаж. Гримасу разочарования при виде закутка, где мне предстояло работать, заметила сопровождающая. «Ну, – сказала она, – там в конце коридора есть холл с окнами. Можешь наслаждаться видами во время ланча, а пока почитай инструкции, компьютера у тебя все равно еще нет». Тоска, словом. Телефон только внутренний. Знала бы, книжку принесла почитать или журнальчик. Хорошо, через полчаса еще двух девчонок привели. У кореянки Джун Вонг и то лицо вытянулось, когда она свое рабочее место увидела. Зато Кейла Родригес попалась веселая, и с ней мы так расхохотались, что к нам пришел знакомиться Стас Беликофф из соседнего кубикла. Мужчина еще молодой, но уже представительный, с редеющим чубом и намечающимся под пиджаком животиком. «Веселитесь, девчонки, – говорит, – пока у вас работы нет». «У нас и телефонов нет, – говорю, – а мне позвонить надо». Уж очень мне хотелось позвонить мисс Отиз. «Так звони с моего», – предложил Стас. Вот что значит коммуникейшн скиллс3. И я позвонила. Мисс Отиз обрадовалась несказанно, даже стало как–то удивительно, что я приношу людям столько позитивных эмоций. «Конечно, обрадовалась, – совсем не удивилась Кейла. Она была гораздо опытней нас с Джун. – Ей куска два агент отвалил за тебя, а уж сколько ему перепало от банка, сказать не могу».
Ну, а потом начались будни, или, как говорят на Брайтоне, пошли «вырванные годы». Это означает, что весь день перед глазами у меня мелькали зеленые цифры на черном экране монитора. Где–то в далеком Чикаго жил стареющий господин мэйнфрейм4, который, отдуваясь и пыхтя, проделывал загадочные операции с этими самыми цифрами, сбивая их в огромные файлы. Файлы летели обратно к нам на Уолл–стрит, в кубикл Стаса. Что он там в них видел, я и по сей день не знаю. Иногда он заходил в наш закуток и говорил: «А ну, девчонки, кто из вас напортачил?» И мы долго ковырялись в длиннющих бумажных лентах, пытаясь понять, какая цифра не попала на экран или встала на место другой. Называлось это введением информации.
И не было на свете ничего скучнее.
Довольно скоро мне надоело ходить на ланч в кафетерий Ситибанка, и я присмотрела «Старбакс» за углом. В теплую погоду служащие всех окрестных офисов выходили на набережную Ист–Ривер со стаканчиками кофе и бутербродами. Отсюда можно было любоваться круизными кораблями у причала, силуэтом Бруклинского моста в отдалении или просто безмятежно болтать. Ближе к зиме подули холодные ветры, набережная опустела. К тому же стало рано темнеть. Теперь я быстренько выбегала на ланч в соседнюю кафешку
Умение общаться с людьми
Большой универсальный сервер со значительными ресурсами ввода–вывода.