Вечные предметы. Тамара Яблонская
пью молоко
от экологически чистых коров
в этнически благополучном государстве
я живу в другом месте
в тусклой точке земного шара
и все время уязвляю свою душу
невыгодным сравнением с другими
у меня по углам гроздья скуки
потолки низки
в помещениях душно
и чтобы совсем не задохнуться
я отсюда часто улетаю
вечерами когда стемнеет
и внимание зевак
поглощают другие интересы
я стартую вытянув шею
и беру курс на Вестфалию
«Много настроено стен и домов…»
Много настроено стен и домов
но для отдыха ищешь колонны
ионически-дорического стиля
могут быть в виде руин
где пустота и брошенность
выжимают пыльные слезы
над руинами священность
чужой памяти
стоит прекрасным облаком
она тебя укроет от жара
котла бурлящего в сердце
защитит от хруста
морозного наста в душе
среди таких колонн живет божество покоя
с глубокими небесными глазами
и дарит убедительные речи
о смерти справедливости и любви
«Там под горой…»
Там под горой
раскинулось двуречье
утиный рай
счастливый муравейник
Месопотамия
куда спешат
из всех окрестных сел
из всех известных руд
здесь добывают
рыхлую руду довольства
природой создан
перепад высот
и бесталанность здесь успешно мирит
уют желаний
и отвагу размышлений
«Перекатились по небу чугунные ядра…»
Перекатились по небу чугунные ядра
из туч вырвался белый огонь
и разметало душ ваших опилки
кто в стогу кто под ольховой веткой
дрожит от страха
или в производственных цехах
прячется за лязг машин
что мне делать
я в одиночку склеиваю
то что разбилось
я терпеливо ищу в темноте
в невнятном шуме и гаме
натужно записываю робкие слова
а потом вы придете
и их повторите
Вильнюсский акцент
Красный костел словно крик
в молчании улиц
он острием распарывает небо
разрушая привычный порядок
это единственный случай когда
сухопарая готика вносит смуту
в сдержанность камня
рвущийся в воздух кирпич
поджигает все чувства
насыщая уставшую веру
светом слепого костра
однажды зажженного от неба
«Деловито как речной трамвайчик…»
Деловито как речной трамвайчик
плывет ко мне сквозь житейские бури
моя подруга
за