Вечные предметы. Тамара Яблонская
касается кожи
В трамвае
Ориентирован
на раннее вставанье
и переезды громоздким трамваем
от следствия до причины
творимых явлений
тихий путник
желающий быть с краю событий
вершит путь по родному краю
пересекая в день несколько улиц
от дома до конторы и обратно
скромный путник дивно разнолик
в душе он бомж адъютант генерала и герцог
а в частной жизни
просто сидит на скамье
поджимая ноги
чтобы не отдавили
трамвай многозначительно гремит
словно настоящий бронепоезд
и путник гордый выбором пути
достойно качается в окнах
Тракай
Срез времени
кусочек препарированного археологами
пространства
манит в таинственно притихший замок
на острове
давно изъятом из употребления
меж княжеских портретов
и древних рыцарей
вьет паутину золотой паук
и лениво влачится по залам
скука
то есть вечность
Башня
Эта башня нависла над городом
как укор
слишком много пожаров
пришло снизу
слишком страшные битвы
перемена флагов
примериванье вер
из которых к лицу
оказалась
самая простая
и с той поры
костры
дубовые листья
ватаги чертей
крадутся по улицам
дразня небесный порядок
и рождая споры
только темная башня
из прошлых веков
видя страсти
справа и слева
безразлична
к историческим нюансам
молчит над бурей событий
цитаделью здравого смысла
На набережной
На набережной Вилии
светло от постаревших листьев
они пережили тяжелое лето
и чтобы спастись
оделись в цвет измены
эти листья захватили город
на улицах желтый туман
и добровольные отказники
от собственной сути
в нем канут бесследно
Точка отсчета
Через тихие воды потерь
и гудящие трубы из меди
через километры надежд
туда где солнце лежит на боку
за песчаным Бельмонтом
спешу к точке отсчета
с нее все начиналось
я по ней измеряю континенты
своим тайным масштабом
к ее сизому небу
провожу параллели
как усталый контрабандист
возвращаюсь к ней
с грузом сокровищ
Гнеть‐Ю
На гладком озере Гнеть-Ю
нам открылось строение мира
оно было ясным
потому что пурги отошли
за