Архангелы Сталина. Сергей Шкенёв
называть просто по отчеству. Если «товарищ Кренкель» еще можно было выговорить, то произнести «Эрнст Теодорович Кренкель» с первого раза получалось только у начальника экспедиции Отто Юльевича Шмидта.
– Я ведь к тебе, Сан Саныч. – Кренкель ожидаемо выбросил докуренную папиросу в ведро с водой. – Спирт нужен.
– Зачем?
– Странный вопрос. Конечно же, аппаратуру протирать, – пояснил радист. – Помнишь, в Баренцевом море южный ветер дул?
– Ну, – подтвердил Заморский.
– Вот с Норвегии пыли в радиостанцию и надуло. Профилактику надо делать.
– Так я помогу. Бутылки спирта хватит? – уточнил боцман.
Кренкель задумчиво помолчал, видимо, прикидывая количество аппаратуры, нуждающейся в профилактике.
– Ну, если вдвоем протирать, то, пожалуй, хватит. И еще, Саныч, огурцов соленых прихвати.
Радио и радистов Заморский уважал еще с германской, когда служил на одном из номерных миноносцев. Тогда их 012 выскочил из тумана прямо под главный калибр двух немецких крейсеров и, изрядно потрепанный при маневре удирания, удачно радировал в Мемель и дождался помощи. Радиостанция, пробитая осколком во время боя, была починена чуть ли не при помощи запчастей от граммофона. Радиста потом всей командой неделю водили по кабакам, и сам лейтенант Подольский возглавил штурм полицейского участка, куда бестолковые стражи порядка уволокли не стоявшего на ногах героя. И поговаривали, что на своей свадьбе уже капитан-лейтенант Подольский заключил с будущей женой дополнительное соглашение, по которому все их потомки будут в обязательном порядке изучать радиодело.
– Ты в радиорубке будешь? – спросил Заморский у Кренкеля. – Я минут через десять подойду.
Кренкель смущенно развел руками.
– Да меня Кандыба из радиорубки выгнал. У него срочное донесение в Москву.
– Ну ты бы и передал.
– Так сообщение особо секретное. При посторонних не положено.
– И как он с телеграфным ключом управляется?
– А никак, – злорадно ухмыльнулся старший радист. – Орет в наушники, как в телефонную трубку, да еще удивляется, когда ему никто не отвечает.
– Чего хоть орет-то?
– Пока только позывные. Ну да с его голосом до Архангельска разве что докричишься. Слабоват голосок.
Боцман и старший радист согласно кивнули, осуждая надоевшего всем за две недели Кандыбу. Достал, постылый.
– Может, на камбуз заглянем? – предложил Заморский. – Заодно поедим по-человечески. А то завтрак, похоже, задерживается.
– А чего случилось? – спросил Кренкель уже на пороге боцманской каюты.
Боцман вошел в каюту, заглянул во вместительный шкафчик, довольно улыбнулся и вышел к радисту уже с узнаваемо оттопыривающимся карманом форменного кителя.
– Так ты не видел, Теодорыч? Шишки большие из Москвы приехали. Аж три штуки. Вот из-за них и выход задержали. И завтрак. Говорят, капитан обнаружил