Обреченные стать пеплом. Anne Dar
о тебе? Можем начать с того, что ты уже кое-что знаешь о моей семье, так что можешь рассказать мне о своей.
– Что ж, думаю, что тебе стоит узнать не столько о моей стандартной семье, как о моём не более чистом прошлом, чем твоё, чтобы ты отныне и впредь не считала меня святошей, и чтобы знала, что мы друг друга стоим. Но, пожалуй, начать и вправду можно с семьи. Она у меня небольшая, – с этими словами Брэм обошёл барную стойку и сел слева от меня, настолько близко, что иногда я могла чувствовать его дыхание на своём лице. – Дедушек и бабушек я не знал, а так как мои родители были единственными детьми в своих семьях, ни ближних, ни дальних родственников вроде троюродных кузенов и тётушек я тоже не имею. В нашей семье было четверо детей, я был четвёртым. Старший брат Барвик на пятнадцать лет старше меня, затем Вайолет, она была младше брата на три года, затем Мэгги, родившаяся за два года до меня и, собственно, я. Мэгги умерла в пятилетнем возрасте, но мои родители стойко пережили это несчастье. Затем, когда мне было шестнадцать, умерла мать, ещё через пять лет от повторного сердечного приступа скончался отец, а ещё через четыре года, в возрасте тридцати четырёх лет, умерла и Вайолет. Сестра была журналистом в так называемых “горячих точках”, ей было не до семьи, так что, словив пулю во время очередного обстрела далеко в Азии, после себя она оставила нам с братом только светлую память о стойкой женщине и никаких племянников. Так мы и остались вдвоём: я и Барвик. Точнее, не совсем вдвоём. У Барвика счастливый брак. Жена, на год младше него, и три дочери, двадцати пяти, двадцати трёх и девятнадцати лет. Более того, в свои сорок пять он уже успел стать дедушкой… Да-а-а, – весело закивал головой Брэм, – молодой дед. Его старшая дочь, моя племяшка, родила погодок, так что он дважды дед, – довольно ухмылялся Брэм, показывая мне два пальца. – Не всем так везёт. По крайней мере, мне не повезло… Хотя, может быть, всё дело не в везении, а в изначальном отношении к столь серьёзным вещам, – он нахмурил лоб, что дало мне понять, что сейчас начнётся менее красочная часть повествования. – Мы с братом создали весьма успешную компанию. В свои двадцать пять я уже считался самым успешным бизнесменом в Кардиффе. Знаю, не то чтобы большое достижение, всё-таки Кардифф, не Лондон, и, тем более, не целая Британия, но всё же благодаря хватке Барвика и моей вертлявости мы в буквальном смысле завалились деньгами. Барвик переехал из квартиры в просторный дом, построил каждой из дочерей по коттеджу, обзавёлся дачным домиком с превосходным участком, стал путешествовать, в общем, пустил деньги в семью, а я… – Брэм тяжело вздохнул. – Сейчас ты подумаешь, что я стал тратить деньги на наркотики и проституток, но это не так, – как-то печально и, возможно, даже неловко улыбнулся он. – Моя семья никогда не купалась в богатстве, так что вскоре выяснилось, что у меня плохо с фантазией и я не имею понятия, куда девать такое количество денег, кроме как на дорогую тачку или пару-тройку стоящих костюмов. В общем, пока мой разумный брат тратился на семью, я продолжал безвылазно работать и развивать наш бизнес, откладывая все заработанные мной деньги в банковскую ячейку “до востребования”. Я всю молодость