Это всё так ненавижу, это всё я так люблю. Алексей Пенза
не спали в эту ночь. Лобовое стекло превратилось в маленький водопад – тысячи холодных капель стекали по нему, не давая дворникам справляться со своей работой. Чёрная «Приора» бесшумно подъехала к безлюдному перекрёстку и замерла у обочины дороги. На кресле водителя сидела Марина, она не убирала руки с руля, крепко сжимала его длинными узкими пальцами. Сжимала, крутила, теребила, мяла… Странно, сейчас волнение должно быть очень сильным, но она просто сидит на водительском кресле и сжимает холодными пальцами руль.
Небо плакало крупными чистыми слезами…
– Марина, я буду ждать тебя здесь!
Лёва сидел на соседнем кресле, такой же непоколебимый, как и всегда. Марине хотелось заглянуть к нему в глаза и увидеть в них хоть что-нибудь человеческое. Это могло сейчас спасти её. Лёва одним движением вынул из внутреннего кармана куртки что-то чёрное, тяжёлое. Пистолет. Он проверил обойму, а она, как загипнотизированная, смотрела на оружие. Оно пугало её, но ей хотелось взять его в руки. Наконец, Лёва протянул его Марине. Никогда прежде ей не приходилось держать оружие. Кухонный нож не в счёт… Неожиданно она почувствовала странную силу… Силу и защищённость одновременно.
Марине казалось, что пистолет стал продолжением её руки, врос в её плоть… Стал её мозгом и сердцем одновременно… Теперь никто не может её обидеть, никто не смеет причинить ей зло… Она – сильная…
Марина резко подняла голову и посмотрела на Лёву. На её лице читалась уверенность в себе и непоколебимость. Она сделает то, ради чего приехала сюда. Она всё давно уже решила… Сделает, но…
– Лёва, у меня есть к тебе просьба. Я всё хорошо обдумала, и… прошу тебя, если вдруг я попадусь… застрели меня… Хорошо?
Лёва посмотрел на неё, изогнув слегка свои идеальные брови, смотрел и молчал. Марина поняла это, как согласие, и вышла из машины. Правую руку Марина держала в кармане… Там был и пистолет, в рукоятку которого девушка, сама того не осознавая, крепко вцепилась.
Холодные капли стекали по её лицу, но Марина будто перестала замечать дождь. Пока она дошла до нужного подъезда, успела промокнуть, но не чувствовала этого.
Повинный был в её голове, на нём она сейчас сосредоточилась. Он растерзал, сжёг, поломал её всю, сбросил на землю… Так жёстко, так больно, так…
Лифт, как старая больная черепаха, тащился на предпоследний этаж… Его этаж… Двери с глухим лязгом открылись. Марина шагнула на пустую площадку, тускло освещаемую мутной лампочкой. Она слышала, как сердце бьётся в висках… Вот и нужная дверь. За ней, где-то в недрах квартиры, бьётся его сердце… Пока ещё бьётся…
Марина с силой надавила на кнопку звонка. Знакомые трели пощекотали нервы.
Пахло чем-то сладким… Ванильным кексом или пирогом с кокосовой стружкой… Он что-то готовил, что-то волшебное, притягивающее… Так он готовил иногда раньше, когда ожидал её прихода. У них могло бы выйти сейчас отличное свидание…
Девушка услышала его шаги. Желудок сжался в ней в комок, сердце замерло, было тяжело дышать. В кармане лежал пистолет…
Слышно было, как он открывает замок, наконец, дверь распахнулась.
Она видела только его изумлённые глаза.