Дело Мотапана. Фортуне де Буагобей
самый. Этот Бульруа осмелился заявить, будто мой отец заключил подобную сделку! Мотапану пятьдесят лет, он похож на Синюю Бороду. Неизвестно, кто он, но очень хорошо известно, что он не дворянин, хотя и заставляет прислугу называть себя бароном… Даже если бы не было других причин, чтобы отказать ему в родстве с нами…
Дутрлез вздрогнул – он тоже не был дворянином.
– …Уверять, что граф де ля Кальпренед готов принести свою дочь в жертву этому старому выскочке, – значит оскорблять нас всех, а этого я допустить не могу.
– Однако вы это допустили, – сказал Альбер, волнуясь.
– Вы знаете почему, – возразил Жюльен. – Бульруа позавчера выиграл у меня шесть тысяч франков. Я много проиграл за последние два месяца и просил его подождать несколько дней. Я его должник и, следовательно, должен молчать, а потому тотчас ушел. Он не подозревает, что я был там. Вернувшись домой, я хотел все рассказать отцу, а потом подумал, что это касается меня одного, и вернулся в клуб. Я надеялся найти там какого-нибудь приятеля, который дал бы мне взаймы шесть тысяч. Признаюсь, что сразу подумал о вас.
– Благодарю.
– Я заплатил бы мой долг этому негодяю, а потом разделался бы с ним.
– Я сейчас же вручу вам нужную сумму, любезный Жюльен. Только позвольте мне дать вам совет.
– Какой? – спросил тот.
– Вот мое мнение: Бульруа должен получить урок, но неприлично затевать с ним ссору из-за сплетен.
– Тогда из-за чего же?
– Из-за чего угодно. Я найду предлог и даже с удовольствием возьму на себя это дело.
– Вы забываете, мой друг, что оно вас не касается.
– Однако ваш отец оказал мне честь принимать меня в своем доме, и я питаю искреннюю симпатию к нему и ко всем, кто носит его имя.
– Я в этом не сомневаюсь, но вы нам не родня. Зачем же вам мстить за оскорбление, касающееся только нас?
Если бы Дутрлез мог высказать свои сокровенные мысли… Но тон Жюльена не располагал к признаниям.
– По праву друга, потому что других прав у меня нет, – ответил он.
– Этого недостаточно. Я сам должен вызвать Бульруа на дуэль… Но если вы захотите оказать мне услугу, о которой я вас просил…
– Неужели вы сомневаетесь? – спросил Дутрлез, доставая бумажник.
– Конечно, нет. Только, пожалуйста, не здесь: недалеко сидят знакомые.
Зал действительно уже заполнился посетителями, которые завтракали за соседними столами.
– Как хотите! Отведаем понте-кане и поговорим о другом.
– Очень охотно. О женщинах, если хотите.
– О нет!
– Я и забыл, что вы влюблены.
– С чего вы это взяли? – воскликнул Дутрлез.
– Все ваши друзья такого мнения, и вы краснеете, когда об этом говорят. Стало быть, они правы.
– Это выдумал Куртомер. К тому же он не верит, что я люблю ложиться рано.
– Сегодня утром в клубе он сказал мне, что вы вернулись домой в полночь.
– Да, сразу же после вас.
– Как после меня? Я ведь уже сказал, что вернулся