«Самокатчик». Александр Новиков
Он слегка тронул за плечо лежавшего рядом с ним «дембеля» – связиста. – Ты б поаккуратнее. А то ещё одна такая ночь, и я домой не попаду!
Связист повернулся на спину, потом слегка приподнялся, взглянул на Серёгу:
– Уж извини, брат, сам на одном боку всю ноченьку провёл. Ни повернуться, ни охнуть, ни вздохнуть… Дурдом! Ломит бочину теперь. Надеюсь, что сегодня мы отсюда смотаем удочки.
– Как же! – сползая с нар, скептически заметил Игорь. – Я вчера ребят заприметил из нашей части. Они ещё двадцать четвёртого уволились. Должны были улететь в Донецк, а до сих пор здесь шатаются. – Он недобро ухмыльнулся и закончил, будто пригвоздив окружающих: – Нам только после них!
Надолго замолчали. Потом заворочались Ваня и Славик. Оба высокие ростом, крепкие, ладные. Им тоже очень непросто было вторую ночь спать на коротких, тесных нарах.
– Шея не поворачивается, – неизвестно кому пожаловался Ваня, сматывая с кисти руки ремешок, которым она была примотана к чемодану.
– А мне в левую голень будто спицу железную вогнали, – констатировал Славик. – И кости болят, как у старика.
– Главное, что все целы! – тоже пытаясь высвободить руку от ремня, заключил Санька. – И чемоданы на месте! – Ему наконец удалось избавиться от «оков».
– Чего вы завозились? – не открывая глаз, удивился Вовка. – Полежали бы ещё. Никто ж не гонит.
– Хорош, – сквозь зубы выцедил Игорь. – Належались.
– Уж чего-чего, а этого мне хватило, – снова отозвался Славик, оставив чемодан и потирая свободными руками свои мощные бока.
Санька быстро-быстро тёр левой ладонью кисть правой руки. Остановился, посмотрел на неё, поморщился и снова принялся растирать, но уже тише.
– Ты чего? – спросил увидевший эти его манипуляции Серёга.
– То ли примотал ремешок сильно, то ли лежал так неудобно. Холодная она совсем.
– Припрёмся домой без рук, без ног! – резко вставил Игорь.
– Абы головы целы остались, – не то пошутил, не то всерьёз выдал Вовка, наконец-то нехотя слезая с нар. – Можно потише! – беззлобно бросил он вслед проходившему мимо и случайно зацепившемуся за его ногу военному.
Тот, не останавливаясь, обернулся, послал ответку:
– Сам смотри, куда ноги суёшь!
– Ну вот и проснулись! – совсем уж серьёзно заключил Ваня.
Разминались ото сна, потирая бока и конечности. Поправляли парадную, так долго и тщательно готовившуюся к «дембелю» форму. Каждый снова и снова осознавал безжалостную, суровую явь. Они всё ещё здесь: где на грубость нужно отвечать большей грубостью; где сила понимает только большую силу; где действуют беспощадные законы стаи. Как же надоело держать ухо востро, а нос по ветру… Чтобы не затоптали, не сожрали… Как же надоело! Когда же домой?!
Мало-помалу палаточный городок оживлялся. Просыпающиеся после тяжёлой ночи «дембеля» с матом на устах, а иногда молча и сосредоточенно в уме подсчитывали убытки. Кто-то порвал о торчавшие в нарах гвозди и сучья шинель или парадку. У кого-то ещё с вечера срезали