Василий Теркин. Стихотворения. Поэмы. Александр Трифонович Твардовский

      Допустим, ты свое уже оттопал

      И позади – остался твой предел,

      Но при тебе и разум твой, и опыт,

      И некий срок еще для сдачи дел

      Отпущен – до погрузки и отправки.

      Ты можешь на листах ушедших лет

      Внести еще какие-то поправки,

      Чертой ревнивой обводя свой след;

      Самозащите доверяясь шаткой,

      Невольно прихорашивать итог…

      Но вдруг подумать:

      Нет, спасибо в шапку,

      От этой сласти береги нас Бог.

      Нет, лучше рухнуть нам на полдороге,

      Коль не по силам новый был маршрут.

      Без нас отлично подведут итоги

      И, может, меньше нашего наврут.

      Время, скорое на расправу,

      В меру дней своих скоростных,

      Власть иную, иную славу

      Упраздняет – и крест на них.

      Время даже их след изгладит

      Скоростным своим утюжком.

      И оно же не в силах сладить

      С чем, подумаешь! – со стишком.

      Уж оно его так и этак

      Норовит забвенью предать

      И о том объявить в газетах

      И по радио…

      Глядь-поглядь,

      За каким-то минучим сроком —

      И у времени с языка

      Вдруг срывается ненароком

      Из того же стишка —

      Строка.

      К обидам горьким собственной персоны

      Не призывать участье добрых душ.

      Жить, как живешь, своей страдой

                   бессонной, —

      Взялся за гуж – не говори: не дюж.

      С тропы своей ни в чем не соступая,

      Не отступая – быть самим собой.

      Так со своей управиться судьбой,

      Чтоб в ней себя нашла судьба любая

      И чью-то душу отпустила боль.

      В случае главной утопии, —

      В Азии этой, в Европе ли, —

      Нам-то она не гроза:

      Пожили, водочки попили,

      Будет уже за глаза…

      Жаль, вроде песни той, – деточек,

      Мальчиков наших да девочек,

      Всей неоглядной красы…

      Ранних весенних веточек

      В капельках первой росы…

      Всему свой ряд, и лад, и срок:

      В один присест, бывало,

      Катал я в рифму по сто строк,

      И все казалось мало.

      Был неогляден день с утра,

      А нынче дело к ночи…

      Болтливость – старости сестра, —

      Короче.

      Покороче.

      Нет ничего, что раз и навсегда

      На свете было б выражено словом.

      Все, как в любви, для нас предстанет

                                                                       новым,

      Когда