Рассекающий пенные гребни. Владислав Крапивин
тебе глядеть на то, что будет завтра.
– Да, мой лейтенант! С вашего позволения, я сейчас отправлюсь в казармы.
– Заблудится он в развалинах. Или мародеры привяжутся – обеспокоился сержант Кокнар.
– Чего с него брать мародерам, – сказал другой сержант.
– Я не заблужусь. Я запомнил дорогу! – Мальчик отдал честь и по-строевому крутнулся на пятках.
Он на виду у многих ушел с бастиона. Потом скрытно вернулся. Ящеркой скользнул в расщелинах камней, за спинами часовых на внешнем посту. Прячась в бурьяне и наваленных всюду ракушечных глыбах, пробрался к башне. Часовой ходил с другой стороны. Душно пахло чертополоховым соком. Мальчик громко шепнул в черную щель бойницы:
– Вить'а…
В сумраке забелело круглое лицо.
– Даня…
– Витька… Если я после заката отопру дверь, вы сумеете уйти?
– Подожди…
Витька исчез на несколько минут, и мальчик истомился ожиданием.
– Даня… Тут есть матрос, он до войны служил на этом бастионе. Говорит, что знает тайный проход к дальним причалам. Можно рискнуть. Все равно терять нечего…
– Я отвлеку часового. Вы выйдите, и его… только не убивайте, ладно?
В зарослях чертополоха с красными (тоже кровавыми) цветами мальчик дождался захода солнца. Оно быстро утонуло в тихой, с переливчатыми красками воде. Почти сразу навалилась теплая ночь.
Над полукруглой, врезанной в каменную толщу дверью горел зарешеченный фонарь. Тусклый, закопченный.
Мальчик проследил, как сменили часового. Новый солдат зевал и оглядывался. Топтался у двери. Мальчик подождал с четверть часа, потом кинул камешек в дальние кусты дрока. Часовой нацелил штык и крадучись двинулся на шум.
Хорошо, что замок оказался смазан. Колюч повернулся легко, дужка не звякнула. Сердце мальчишки колотилось будто не в груди, а в ушах, гул стоял в голове. Но двигался мальчик точно и стремительно. Плечом нажал на дверь…
Все было продумано. Два матроса выскользнули из башни и притаились снаружи. Вернувшийся часовой не пикнул, когда его скрутили. Заткнули рот, замотали голову, поясами стянули ноги и руки. Сунули беднягу в каземат, опять навесили замок.
…По наружной линии бастиона стояли часовые. На берегу тоже. Но матрос-проводник скользнул в незаметную щель вблизи башни. За ним остальные. Оказались в полной тьме. Кто-то зажег тряпичный, пропитанный оливковым маслом (от тюремного обеда) жгут.
Во мрак уходил тесный сводчатый туннель. Пошли быстро и без слов, с частым хриплым дыханием. И шли долго. Мальчики – в середине цепочки.
Наконец дохнуло морской солью, блеснули звезды. Все крадучись выбрались из туннеля. В темноте громоздились каменные обломки, обгорелые сараи. Близко плескала вода. Над ней угадывались мостки из свай.
В бухте отражалось догорающее вдали судно. Порой взлетали сигнальные ракеты. На дальнем берегу мерцали сторожевые огни противника… Да, а кто теперь противник?
Основное пространство