Необжитые пространства. Том 1. Проселки. Виктор Ростокин

      Время замедляет ход,

      Нет надежды на спасенье,

      На грядущий день весенний,

      На веселый ледоход.

      Что ж тужить,

                  морщи́ть чело?

      Все по Божьему Закону,

      На житейском было склоне,

      По нему и утекло.

      Кто-то шедший позади

      Tо же самое спытает,

      В снах блаженных полетает,

      Наяву в ночном пути

      Поблуждает не однажды

      И не сгинет, не умрет,

      Но души своей поклажу

      Он до Бога донесет.

      Старикам на радость, потеплело,

      На коленях спят у них коты.

      И ввиду того, что нету дела,

      Разговор ведут до темноты

      Об Обаме – самом «лютом негре»,

      Что грозится околпачить Русь.

      Иль похвалят зубы у Аллегровой

      Да с немеком крикнут:

                                  «Дусь, а Дусь!..»

      Баба им нальет в бутылку «воньки»,

      То есть самогонки с табаком.

      Загуляют пожилые Ваньки,

      Песня зазвучит над хуторком,

      Да не измусоленная, стертая —

      Свойская, рожденная тотчáс.

      А слова-то в ней-то все упертые,

      Бьют не в бровь, прицельно

                                                прямо в глаз!

      Я к дедам несмело притулился,

      На торец колоды примостился,

      Было «голос взял»…

                                Но сник поверженно!

      А они вели сказанье бережно

      О Донщине грозной и свободной,

      Об ее богатыре – народе,

      И о счастье…

                     Да оно вот только

      Не сбылось пока, подранком-волком

      В лес дремучий, кроткое, забилось…

      Дак и это, мол, от Бога милость!

      В стéнах доживают старики,

      Догнивают сломанные кости.

      Были они тоже велики,

      Золото разбрасывали горстью.

      Кто поймал, а кто с земли подня^′ л,

      Стала их сытнее жизнь и ладней?

      Тоже я пригоршню подставлял

      Весело, упруго и нежадно.

      Разницы меж нами никакой.

      Постарели. Брови караулят

      Темь души больной. А за стеной

      Дождь звенит тот самый, золотой,

      Что на свете человека дурит.

      Земли пространство душу размывает,

      И тает безболезненно душа.

      За жизнь до края грач не долетает,

      Сверзится мертвый, крыльями шурша.

      Так что ж такого? Что осталось делать?

      Полосовать на малые куски

      Ее, недужное казнить бы тело

      И станут поподбористей шаги?

      Дыхание ровней и экономней,

      И сдержанней эмоций пересверк.

      И блудный сын тогда прибьется к дому,

      И кровно породнится с пашней смерд.

      И Русь лицо исконное откроет,

      И явит все, что было и ушло

      Давным-давно в пространство