Собрание сочинений. Том 1. Священное одиночество. Виктор Ростокин
дол озвучат.
Время, видно, не пришло.
Тот не выпал случай.
Наливай полней стакан,
Не терзайся в муках!
Путь тебе Всевышним дан —
Встречи и разлуки.
Ты вовеки не свильнешь,
Хоть о том не знаешь.
Свет – на тьму, а снег – на дождь,
Нет, не поменяешь.
То зардеешься кустом,
То всплеснешь касаткой.
Остальное все – потом…
Привкус горько-сладкий…
«– День сегодня так себе…»
– День сегодня так себе
И вчера – ни то ни се,
Позапрошлый – ерунда,
Остальные еще хуже…
– В таком разе, на хрена
Тебе – завтра? Послезавтра?
Остальная твоя жизнь?
– Чтоб сказать слова все эти:
«Так себе», «ни то ни се»,
«Ерунда» и «еще хуже»…
«Время тратит на скулеж…»
Время тратит на скулеж,
Беспричинные нападки,
Устанавливает порядки,
Коль не так, то – к горлу нож!
Этот фрукт не пропадет?
Обеспечен долголетьем?
Знает, что в стране живет,
Где кто плачет, кто поет,
То ль зима идет, то ль лето.
Я сказал ему: «Козел,
Все равно тебя достанут…»
Он в ответ: «Я не устану…»
Обозвал меня: «Осел!»
Кто он? Бывший коммунист?
Или княжеского рода?
Я сказал: «Хоть ты речист,
Но еще страшней – садист!»
Он в ответ: «Слуга народа!»
«Люди, как осколки…»
Люди, как осколки,
«Жизня» – на износ.
Овцы или волки?
Жара иль мороз?
Полдень или полночь?
Роса или соль?
Кто отрубит: «Полно!..»
А в ответ: «Позволь?!»
След смердит. Изъяны.
Гроб. Еще один…
Марьи да Иваны…
Темь. Проклятье. Сплин.
Дикая сторонка.
Скудная звезда.
Обреченно – тонко.
Слезы. Кровь. Беда.
«Обзовут «голубым»…»
Обзовут «голубым»,
Окрестят анархистом,
Самым страшным и злым
И душою нечистым.
Учинив «правый» суд
В невеселые будни,
Легким шагом уйдут,
Про тебя позабудут.
Глядь, попался другой —
И его опорочат,
Мол, горбатый, хромой,
И трухлявый пенечек!
И опять и опять…
Все ломают, что хрупко!
Плачет Божия Мать.
Русь бедовая. Трупы.
«Запрещалось столицу хулить…»
Запрещалось столицу хулить,
Разрешалось столицу хвалить.
Можно в праздник нагрянуть в Москву
И откушать медову кваску.
Поглазеть на «святой» Мавзолей.
А потом в деревеньке своей
Рассказать: «Нету краше, милей
Поднебесной кремлевской звезды!»
И забыть путь-дорогу «туды».
«Не