Выучиться на Бога. Алексей Тихонов
явно оживились дороги. Те, кто неделю за неделей просиживал под крышей, предпочитая убытки гибели на чудовищном солнцепеке, сейчас спешно собирались в путь. Сколько даруют Боги терпимой погоды? Навсегда ли ушло пекло, многими уже поминаемое, как недобрый знак? Надо успеть провернуть хоть малую толику скопившихся дел, тогда и грядущие напасти авось перебедуются легче… Не сказать, что с прохладным ветерком жизнь в княжестве забурлила, но людей на тракте хватало. Крепкие купеческие караваны, крестьянские повозки, обозы городских работников. Каждый торопился, покрикивал, щелкали кнуты, храпели лошади, десятки подошв и копыт усердно взбивали отсыревшую дорожную пыль.
Впрочем, даже в крайней спешке всякий путник не забывал регулярно озираться. Как теперь – тучный, голый до пояса верзила, шедший в хвосте каравана, оглянулся и замер. Потом резко крутанулся на месте, согнулся, открыв жидкую кисточку волос и лоснящийся загривок. Айнар едва шевельнул пальцами державшей узду руки.
– Дорогу! – багровея, с натугой взвыл толстяк. Развернулся к своему каравану и замахал копьем. – Дорогу благородному господину! Вправо примите, олухи, демона вам в печень!.. Мигом посторонятся, господин…
На лице молодого воина не дрогнул ни один мускул – застывшая маска высокомерной отрешенности. Нынче Айнару не приходилось стараться, он привык сохранять это выражение в любых ситуациях, как подобало человеку его ранга. А черному люду подобало срочно очистить проезд, остановиться и почтить дворянина низкими поклонами. Так было всегда, так произойдет и теперь. Айнар даже не чувствовал желания обернуться – вековые заповеди, конечно, выполнят в точности. Никто не захочет испытать на собственной шкуре остроту клинка встреченного дворянина. Или воин просто не мог выкарабкаться из сетей тягостных дум? То-то Ориема начал озабоченно коситься на хозяина…
Праздники случались нечасто. И если уж Небожители вдруг смилостивились к обитателям земли, если позволили среди вселенской скорби воистину радостное, грех упускать такое, не повидать, не поучаствовать. Колыхавшийся кругом поток хоть и освобождал дорогу благородному путнику, общего движения не прекращал – только вперед, по тракту, который через холмы и реки выведет к Шораи, столице княжества Илдок. Именно там со дня на день должны были грянуть основные события, именно туда спешили торговцы с крестьянами. За каким бесом сорвалась в дальний путь эта пестрая, потная, шумливая толпа? Что-то выгодно продать, что-то купить, хлебнуть дармового пива, на что-то поглазеть, разевая рот. А больше, вероятно, отдохнуть душой в бесшабашном водовороте веселья, такого редкого и такого манящего. Ради подобных минут отступит даже барыш, можно махнуть рукой даже на срезанный карманниками в сутолоке кошель: ведь разворачивалось почти забытое – праздник! Не чинный вековой обряд, не назначенное сверху торжество, а искреннее, всеобщее ликование народа.
Через день во дворце Шораи предполагалось заключение