А КАПЕЛЛА. Ариадна Юнн
совершеннейшее безумие, можно было с легкостью представить, что творилось на уходящем под воду «Титанике» …
Ну просто полный п…ц!
Вот это и называется паникой. А паникующая толпа – страшное действо! И не дай бог в нём участвовать!
И, стараясь сохранять хотя бы внешнее самообладание, Филипп, выйдя из машины, как можно неспешней направился к одному из боковых входов, из которого, на удивление, почти никто не выбегал – все ломились в центральные двери.
И Филя абсолютно беспрепятственно оказался внутри.
В главном холле тоже царили хаос и неразбериха.
Но среди напуганных и мечущихся в поисках выхода людей, оказывается, были и те, кто бесстрашно и несмотря ни на что предпочитал оставаться в самой гуще событий.
И эти «те» совершенно невозмутимо, увлеченно снимали весь этот кавардак на камеры своих мобильников.
И их небольшое, но всё-таки множество, образуя в самом центре зала плотное полукольцо – замкнуть его им не позволяли местные секьюрити, – с любопытством наблюдало за тем, что будет происходить дальше, словно это было какое-то «реалити-шоу», а не происходящее на самом деле событие…
В основном, конечно, молодежь.
Секьюрити же, точно по чьей-то команде, все как один висели на телефонах, причем одновременно, и безуспешно пытаясь навести хоть какой-нибудь порядок на вверенной им территории.
Но их никто не слушал.
Подойдя ближе, но всё же держась на расстоянии, Филя просто остолбенел, парализованный увиденным.
На мраморном полу в какой-то немыслимой позе лицом вниз лежала Света. Ее платиновые волосы слиплись от крови. Длинная юбка из красного шелка не к месту сбилась, обнажив пару точеных ножек.
«Она мертва!»
…И это было ужасно.
Но еще более ужасным было то, что пропал бесценный кейс, за сохранность которого они оба отвечали головой.
На правую руку девушки, как и полагалось, был надет миниатюрный стальной наручник, обычно скрытый от посторонних глаз манжетой ее пиджака.
Но сейчас он был выставлен на всеобщее обозрение, демонстративно торча из-под так некстати задравшегося рукава.
Лоб Фили покрылся испариной. В висках стучало.
Ему был просто необходим глоток свежего воздуха.
Где-то уже совсем невдалеке послышался звук полицейской сирены.
«Еще немного – и здесь начнется нечто невообразимое. Менты будут трясти всех подряд и без разбора. Только этого мне и не хватало – сесть в тюрьму во второй раз!»
Звук неумолимо приближался. Нужно было очень быстро исчезнуть из этого места. Немедленно. И сообщить обо всём Эду.
И, проворно двинувшись уже вместе со всеми к выходу, он снова оказался на улице.
«Слава богу!»
…Но… чей-то пистолет больно ткнулся ему в спину…
«Сегодня мой день! Я создал сенсацию!»
Эд чинно восседал на почетном месте председателя жюри.
Радостно улыбаясь в камеры телевизионщиков и откровенно любуясь Валерией, беспрецедентно