Истории прошлых жизней. Из практики регрессолога. Издание второе. Дополненное. Валентина Валентиновна Полякова
седьмой десяток своей жизни, что удавалось очень и очень немногим. Сейчас он был стар настолько, что немощное тело уже не слушалось желаний когда-то славного воина. Голова сползала в сторону по скользкому шелку, а вернуть ее на место не хватало сил. Король лежал один, то пропадая в забытьи, то выныривая в реальность. Ему было неудобно лежать, перекосившись на сторону, но позвать кого-то он не мог, слабость не позволяла. Когда он выныривал из забытья, его охватывало раздражение от собственной беспомощности, которое тоже отнимало силы, но король практически не чувствовал этого.
Он сделал много за свою жизнь и был доволен содеянным. Королевство прочно стояло на своих ногах все время, пока правил Сандерс. Жена, которая умерла раньше него, жила в спокойствии и довольстве, дети выросли, зная и почитая кодекс жизни своего отца.
Всю свою жизнь Сандерс был силен и здоров. Ничего не омрачало последних дней этого человека, кроме старческой немощи и усталости от самой жизни. Сандерс был готов умереть, он ждал этого уже несколько дней, но смерть не торопилась.
В очередной раз провалившись то ли в забытье, то ли в сон, старый король вдруг увидел перед глазами траву. Яркую зеленую, освещенную солнцем траву, сочную, только вошедшую в силу, как будто в начале лета. Он буквально кожей почувствовал это нежно щекочущее прикосновение травинок и солнечных лучей. Подняв глаза выше, Сандерс увидел девушку. Она светилась радостью, протягивая ему руку.
Ее губы смеялись, а длинные волнистые темные волосы разлетались по плечам. Девушка была юна и красива, Сандерс не мог оторвать от нее глаз. Взяв ее за руку, он ощутил, счастье – чувство, которое ни разу в жизни не посещало его так, как это он чувствовал сейчас.
И тут старый король вспомнил. И это поле, и эту девушку, и то щемящее чувство, которое переполняло его, когда он, будучи совсем юным, еще почти подростком, бежал за руку именно с ней по светящемуся летнему лугу. Как они валялись в траве, болтали, не отрывая глаз друг от друга. И как теплое, теплое солнце заполняло его изнутри, когда он смотрел на ее улыбку, прикасался к ее рукам и чувствовал, что весь мир создан только для них двоих. И это чувство было так прекрасно и всеобъемлюще, что казалось, его сердце выпрыгнет из груди и тоже побежит вместе с ними по этой яркой молодой траве.
Тогда он еще не знал, что короли не вольны выбирать, и понятие счастье и долг, согласно правилам короны, часто абсолютно не совместимы.
Чтобы следовать долгу, Сандерс уничтожил внутри себя все, что могло напоминать ему о той любви. Он запретил себе даже помнить о ней, мощным усилием воли выкорчевав из груди все тепло, и переключился на королевское чувство долга. Строго соблюдая правила жизни и данный самому себе запрет, он честно забыл все эти воспоминания, и даже подумать не мог, что таким образом просто убил часть себя.
…Женщина, сидя в кресле с закрытыми глазами, вздохнула,