Девятое сердце земли. Тери Аболевич
Таубе пришёл к нему снова, Конмаэл даже не поднялся с кровати. Майор ушёл ни с чем.
Заключённый встал и маленьким камешком нацарапал на стене ещё один крестик. Уже десятый человек на его счету.
На учениях Конмаэл показал себя метким стрелком, да и раньше, в своём поместье, с лёгкостью бил уток и куропаток. «Я могу избавить их от мучений и убить быстро». Мысль пронеслась стремительно и не закрепилась в голове. Когда же крестиков стало двенадцать, она вернулась.
«Их всё равно убьют, рано или поздно. Чего я могу их лишить? Прочтения очередной паршивой книжки? Я облегчу их участь. Я меткий стрелок. Быстрая казнь – это благо для таких, как они».
Конмаэл наконец обрёл то, чего искал. В его воспалённом рассудке добрым согревающим огнём вспыхнуло слово «БЛАГО». Красивая картинка укутала его уютным покрывалом. Он не палач, он спаситель, он дарует этим несчастным людям быструю смерть. Да, так он и поступит. Так и поступит.
И, обняв эту мысль, он уснул ровным сном на жёстком матрасе и проспал до самого прихода майора.
Георгий Таубе постучал по прутьям решётки, чтобы разбудить спящего. Конмаэл нехотя открыл глаза. Выдержав паузу, чтобы дать ему проснуться, майор спросил:
– Что ты решил?
Юноша загадочно улыбнулся. Он представлял собой жалкое зрелище – осунулся и помрачнел, зарос щетиной, глаза были воспалены. Но он улыбнулся.
– Я согласен. Только дайте винтовку, – прохрипел он и закашлялся.
Майор холодно ухмыльнулся. Он долго глядел на заключённого:
– Ты наконец-то принял верное решение. Конвой!
Дверь в крепость отворилась, вошли двое солдат.
– Освободите почтенного господина Форальберга.
Один из конвоиров, войдя в камеру, заковал ноги Конмаэла в кандалы.
– На всякий случай. Ты у нас, парень, на глупости горазд. – Таубе подмигнул рекруту и прошёл вперёд по коридору в сторону крепости.
Заключённый, сопровождаемый конвоем, поплёлся за ним, спотыкаясь от слабости и от невозможности делать шаги привычной длины. Цепи гремели. Так же выходят те, кого ведут на расстрел. На мгновение Конмаэл позабыл, куда и зачем он идёт. Они миновали все проходы и преодолели расстояние, казалось, в три крепости по окружности. Наконец процессия вышла во двор. Дневной свет больно ударил по глазам Конмаэла, он зажмурился, отвернулся к стене и чуть не упал из-за оков на ногах.
– В башню Правосудия его, господин майор? – спросил один из конвоиров.
– Нет, что ты, вовсе нет. Не будем подвергать его такому испытанию. Он и винтовки-то не сможет удержать, не то что попасть в кого-то.
Внутри Конмаэла всё так и кричало: «Нет! Дайте мне винтовку! Я смогу, я попаду!» Он так радовался тому, что нашёл способ всех перехитрить! Его решение сверкало идеальными гранями – действовать как добродетель под маской зла. Он будет выполнять работу, но никто не узнает, что он, словно древнее божество, просто переправляет их души на ту сторону бытия. Доброе, радушное