Параметры поиска. Исаак Ландауэр
ничего, кроме как существовать прошлым, ведь будущего гарантировано не будет. Это страшно, наверное, жить одним днём и не знать, настанет ли следующий. Найти себя в этой непрекращающейся борьбе за каждый новый вздох кажется на пороге зрелости подвигом, однако все так или иначе совершают оный по одной простой и очевидной причине, имя которой – неизбежность. Смерть, постепенное угасание, болезни и страдания в таком случае являются лишь рутиной, хотя бы по степени лишений и силе переживаний они в разы превышали самые смелые решения молодых собратьев, потому что у них есть выбор – струсить и убежать или рискнуть и победить, а у зрелости уже нет. Выбор и составляет основу подвига, без него и Ахиллес – лишь могущественный полубог, резвящийся среди бессильных смертных. Вообще греческая мифология в своем роде уникальная именно вследствие размытости грани между богами и людьми. И те, и другие уязвимы и даже смертны, ведь смог же Зевс отправить каннибала-папашу в совершенно конкретное небытие, а Гера бесконечно страдать, лишившись единственной любимой дочери. Любимые Николаем древние эллины уважали себя гораздо более, нежели все их жадные до унижений потомки, так что даже повелители Олимпа не гнушались вступать с ними в самую что ни на есть сексуальную связь, а многочисленные полукровки затем не становились объектом презрения ни у тех, ни у других. Он раньше Андрея понял, что тот не станет подобострастно взирать на икону или даже сошедший с неё божественный образ. Так уж вышло, что не за этим сюда пришёл.
– И что там насчёт проигрывать легче? Изречение с претензией на вековечность.
– Да шёл бы ты со своими подначиваниями, – старался отшутиться Андрей, чувствуя, как пелена опьянения накрывает его всё больше. – От твоих напитков скоро язык поворачиваться не будет.
– Что же ты хотел от выдержанного Бордо, да ещё и купленного непосредственно на родине напитка. Не нужно сопротивляться, успокойся, это не палёный клубный вискарь, от которого тянет нести околесицу, разговор за таким вином носит отпечаток добродушной искренности, но никак не более. Продолжай. Говори, ведь мы оба собрались здесь именно для этого.
– Сам напросился, может, выйти надолго. Последствия неумеренного потребления классической литературы. Проиграть – значит остаться в понятных надёжных рамках большинства. Победитель – неизменно бунтарь, если мы, конечно, не говорим о придурковатых штатовских зомби, мечтающих сделаться миллионерами. Ежедневная, по капле, жалость к себе намного приятнее вкуса блистательной победы. Ведь последнее – приходяще, следует витиеватой логике удачи и стечения обстоятельств, вечное броуновское движение, а тут стабильность просто цементированная. Девяносто процентов человечества живут посредственно не оттого, что жизнь не даёт им шанса на лучшее, и даже не потому, что их это устраивает. Им это нравится. В любой стране, разве что где-нибудь в Северной Корее или Сомали это потяжелее, но каждый имеет шанс пробиться.