Манок на рябчика. Олег Андреев
папочку и высмотрела некий восторг во всём его внешнем облике. Значит, не зря она всё это замутила. Она читала вызволенный из самолета журнал, но не очень внимательно. Заметные перемены во внешности отца занимали ее гораздо больше и до того увлекли, заводя мысли далеко вперед, что его образ стал даже мерещиться в журнале. Аня проморгалась и вдруг ясно увидела, что образ не мерещится. Со страницы на нее смотрел папа под заголовком: «Тайны Виктора Монахова».
– Ты же не даешь интервью, пап… – автоматически вырвалось из ее уст.
– Что-что? – Монахов не расслышал. Он сосредоточенно выбирал себе футболку.
– Нет, ничего, – тихо пробурчала Аня, впившись глазами в статейку.
Пока она читала, Монахов надел футболку, уселся в кресло, наполнил стаканчик минералкой и, делая небольшие глотки, внимательно посмотрел на читающего ребенка. Аня опустила журнал, глубоко выдохнула и уставилась на отца.
– Что ты так смотришь?
– Смотрю… Тебя водичка взбодрила, а меня вот журнальчик раскуражил слегка…
– Опять ужасы какие-нибудь?
– Вот, смотри. «Тайны Виктора Монахова». Статейка госпожи Зайцевой.
– А! Это ж надо так назвать… Ну-ну… И какие тайны?
– Да никаких… Я уж думала, что-нибудь интересное, а там – что снимаешь, что собираешься снимать. Скучно… Верен ты себе, пап… А почему, кстати, ты интервью не даешь? Понты?
Монахов, улыбаясь, смотрел в Анькины пытливые глаза и не знал, что ответить. Не давал и не давал, просто так, без причины, не хотел и всё…
Журнал с громким шлепком упал на столик.
– Пусть будут понты. Если тебе так хочется, я не против.
– Нет! Мне хочется, чтоб ты дал! Чего-нибудь такого наврал, как все. Про жену, про детей.
– Про тебя врать не хочу.
– Про жену наври… А чего ты не женишься?
Вот так! Откуда ни возьмись… Без иронии, между делом, почти как «почему ты не купишь новую машину». Она никогда не задавала такого вопроса… Но Аня сверлила глазами отца, перейдя из лежачего положения в сидячее. Они смотрели друг на друга долго, словно играли в переглядки.
– А чего ты не отвечаешь? – Аня сдалась первой.
– А надо отвечать?
– Желательно…
– Тебе, значит, надоело ухаживать за немощным папашей…
– Это не ответ – это вопрос…
– Это предположение…
На самом деле Аня испугалась. Она хотела спросить, давно хотела, но не в такой обстановке и в несколько иной форме, а вот вырвалось, глупо сорвалось с мерзкого языка. Ответа мало-мальски серьезного явно уже не будет, но и испуг показывать ей не хотелось. Проще свести к шутке, розыгрышу, во всяком случае пока.
Монахов отвечать не собирался, он не ждал такого вопроса в лоб, он вообще не хотел такого вопроса. Конечно, очень глубоко в душе можно было предположить, что когда-нибудь подобное прозвучит, но чтобы вот так, чтобы здесь, чтобы сейчас, на голодный желудок, в конце концов… Он поднялся с кресла,